Сокровища Тантала

Пока профессор говорил, он, должно быть, нажал секретный переключатель, соединяющий квартирный телефон, потому что теперь он набрал номер на панели вызова своего настольного телефона.

– Могу я поговорить с доктором Бонстеллом? – спросил он через мгновение.

Я узнал имя заведующего кафедрой языка Колумбийского университета, всемирно известного филолога.

– Доктор Бонстелл? – продолжил Флекнер через мгновение. – Это профессор Руфус Флекнер. Возможно, вы уже знаете из газет, что я отправился в отпуск в Анды. Я звоню сейчас из города Санта-Бразос на севере Чили. Я столкнулся с любопытным явлением в вашей области наук и хотел узнать ваше мнение по этому поводу. Я хотел бы узнать об этом, прежде чем покинуть регион, поэтому я решил проконсультироваться с вами по междугороднему телефону. Группа бродячих менестрелей, по-видимому, цыганского племени, вчера спустилась с гор и дала мюзикл на здешней площади. Они пели по большей части на зингаро, или испанском цыганском диалекте. Но одна молодая женщина спела маленькую песенку на совершенно другом языке. Ни я, ни кто-либо из местных жителей, у которых я брал интервью, включая индейцев нескольких разных племен, которые были на площади, не смогли найти в нем никакого сходства с каким-либо знакомым языком. Я попытался опросить цыган, но получил только подозрительное пожатие плечами. Они не позволили мне добраться до самой девушки. Я сделал фонографическую запись песни и хотел бы передать ее вам, если вы поставите фонограф перед вашим приемником. Вы можете позволить разным людям в вашем отделе прослушать это на случай, если вам это окажется не знакомо.

Очевидно, доктор Бонстелл проглотил эту историю и с готовностью согласился на просьбу, потому что Флекнер достал пластинку с песней, вставил ее в аппарат и поставил перед передатчиком своего телефона. И снова я был вынужден восхититься непревзойденным мастерством старого лжеца.

– Минутку, профессор Флекнер, – сказал я, осторожно накрывая рукой наш передатчик. – Почему бы не проиграть и с устным диалогом тоже? Возможно, это будет легче понять, чем слова песни.

Он посмотрел на меня сочувственно.

– Блестящая идея! – усмехнулся он. – Это было бы очень кстати, если бы они узнали этот язык, и разговор нашей таинственной пары случайно выдал историю о сокровище!

Он оттолкнул меня от телефона, и я смущенно затих.

Но доктор Бонстелл, прослушав песню и сделав ее запись, заявил, что он в таком же неведении, как и мы. Он не обнаружил ни малейшего сходства ни с одной из общих языковых семей. Однако он согласился, чтобы люди из его отдела попробовали это сделать. Профессор Флекнер договорился позвонить ему через двадцать четыре часа и получить его отчет.

Вскоре после того, как Флекнер завершил эти приготовления, на экране замелькали дальнейшие события. Изображение начало раскачиваться взад и вперед, открывая различные секции золотого хранилища, становясь то тусклым, то ярким.

Профессор занервничал при этом.

– Я надеюсь, что мы не потеряем его сейчас, когда есть шанс разгадать загадку. Это самая неприятная часть того, что ты не можешь управлять прибором. Однако я уже многое доказал. Земной электрический ток огромной мощности был создан каким-то сейсмическим возмущением. Наши лучи были пойманы и удержаны им. Они недостаточно сильны, чтобы оторваться или быть направленными независимо. Нам просто придется позволить этому потоку играть с ними, пока я не смогу увеличить мощность генераторов настолько, чтобы компенсировать большой ток.

Большую часть дня он потратил на то, чтобы оборудовать несколько дополнительных генераторных установок из остатков запасных частей в своей кладовой. Он был почти готов подключиться к этим новым устройствам, когда на экране произошло кое-что еще.

С течением дня раскачивание картины становилось все более сильным. Внезапно луч резко сместился вправо. Интерьер большого здания соскользнул с экрана, и мы ахнули в изумлении от того, что появилось на его месте.

Казалось, мы смотрим вдоль широкого, глубокого ущелья. По его центру протекал извилистый ручей, по берегам которого располагались любопытные одноэтажные домики с плоскими крышами, беспорядочно разбросанные. По обе стороны от каньона возвышались неровные стены. Глубокие, неправильной формы овраги ответвлялись в разных направлениях. Тут и там виднелась непонятная, чахлая растительность незнакомых видов, но покачивание картинки мешало нам внимательно ее рассмотреть. ,