Сокровища тьмы. История месопотамской религии

О нем вдалеке —
плач из (страха), что он не вернется,
о сыне моем вдалеке —
плач из (страха), что он не вернется.
О Даму моем вдалеке —
о помазаннике вдалеке —
от священного кедра,
где я, (его) мать, родила ( его),
от Эанны вверху и внизу,
плач из (страха), что он не вернется,
плач в обиталище господина,
плач из (страха), что он не вернется,
плач в городе моего господина,
плач из (страха), что он не вернется,
этот плач — воистину плач о лозах;
участок с лозами не родит винограда.
Этот плач — воистину плач об ячмене:
борозда не родит его.
Этот плач — воистину плач о великой реке:
она не родит свои воды.
Этот плач — воистину плач о поле:
оно не родит пестрого ячменя.
Этот плач — воистину плач о запруде:
она не родит сазанов и форели.
Этот плач — воистину плач о тростниковой заросли:
старый тростник не родит нового.
Этот плач — воистину плач о лесах:
они не родят олених и оленей.
Этот плач — воистину плач о садах:
они не родят вина и меда.
Этот плач — воистину плач об огородах:
они не родят латук и кресс-салат.
Этот плач — воистину плач о дворце:
он не родит долгой жизни.

В шестой песни мать отправляется искать сына к няне, с которой она его оставила:

О моя (добрая) няня, с которой я рассталась,
я оставила дитя с тобою,
дитя, порожденное Аном,
я оставила дитя с тобой,
я оставила мальчика Усусу («Кормильца») —
дитя оставила с тобой,
я оставила дитя с тобой,
я оставила господина Нингишзиду с тобой,
я оставила дитя с тобой,
я оставила мальчика, моего Даму, с тобой,
я оставила дитя с тобой,
я оставила Иштарана, Игишубу, с тобой,
я оставила дитя с тобой —
глаза свои я украсила сурьмой для него,
руки свои я покрыла кедровым благовонием
для него,
плечи свои я украсила для него
расшитой тканью и расшитым холстом;
голову свою я украсила для него
роскошным тюрбаном.

Далее говорится, что ребенок покоился у няни в коре и в сердцевине, что няня ела и пила вместе с ним; мать оплакивает потерю сына как будущего кормильца: ее вопли «Горе!» и «Увы!»

достигают небес и уходят глубоко под землю. В седьмой песни, которая начинается словами:

(Угодить) ему, что плывет по высоким волнам потока...
угодить ему, что выходит из реки,
я, чтобы угодить сыну, что выходит из реки...

мать Даму вновь напоминает, что ради сына она надела все свои лучшие украшения. В одной из версий текста, более того, она отождествляет себя с деревом — кедром:

Бока мои — кедр, грудь моя — кипарис,
О няня, члены мои — сочный кедр,
сочный кедр из (гор) Хашхура[94]
черное дерево (острова) Тельмун.

Описав свое пышное убранство, она добавляет, что сын ее спал в тростниках среди деревьев, но и тростник, и деревья отпустили его в пустыню, которая теперь стережет его, до тех пор пока он не явится вместе с паводком: