Сокровище Картахены. Береговое братство. Морские титаны

Донья Линда закуталась в черную мантилью, накинула на голову платок, взяла со стола крошечный кинжал с тонким и острым, как игла, лезвием, какие в ту удивительную эпоху женщины постоянно носили при себе. Она спрятала кинжал, перекрестилась так, как это делают испанки: сперва лоб, потом глаза, рот и, наконец, сердце, и, тихо отворив дверь, прокралась в смежную комнату, затем в другую, добралась до лестницы, на цыпочках сошла вниз и, поскольку дверь губернаторского дома случайно осталась приоткрытой, вышла, не замеченная даже часовым, и очутилась на улице.

Было десять часов вечера. Ночь стояла светлая и ясная. Город был пуст. Девушка храбро шла вперед. Впрочем, план, задуманный ею, поглощал ее мысли до такой степени, что для страха не оставалось места.

Донья Линда еще плотнее закуталась в мантию и нащупала в ее складках рукоять кинжала. Высоко подняв голову, глядя прямо перед собой горящим взором, она твердо и решительно направилась по лабиринту улиц к нижним кварталам города.

На своем пути она встречала одних лишь ночных стражей – необходимую деталь всякого испанского города. Эти люди с удивлением посматривали на прекрасную молодую женщину, которая в столь поздний час направлялась куда-то одна пешком. Порой на пути доньи Линды попадались ночные дозоры, и солдаты отпускали в ее сторону шутки сомнительного свойства, но девушка не замечала ни изумления сторожей, ни насмешек солдат, она неуклонно шла своей дорогой, не замедляя шага, не поворачивая головы.

До цели этого ночного путешествия было еще далеко, но донья Линда стремительно шла вперед.

Если уж женщина решится быть храброй, то она становится во сто крат настойчивее и отважнее самого смелого мужчины. Ничто не может остановить ее в исполнении задуманного – ни трудности, ни опасность. Она сумеет преодолеть все преграды, но может и рухнуть в одну секунду без сил, если вдруг пройдет нервное возбуждение, которое одно и поддерживало ее.

Донья Линда шла около трех четвертей часа, пока наконец не очутилась перед великолепными резными воротами, запертыми изнутри на засов. Она остановилась, с минуту постояла, чтобы перевести дух, потом, взявшись за тяжелое кольцо, стала громко стучать.

Ворота эти принадлежали Цветочному дому.

Прошло несколько минут, девушка не переставала стучать. Наконец до ее слуха донеслись голоса и шум приближающихся шагов.

– Кто там? – спросили изнутри.

– Отоприте! – задыхающимся голосом ответила она.

– Кто вы? Что вам нужно?

– Узнаете, когда отопрете.

– Уже слишком поздно.

– Чего вы опасаетесь? Женщины?

– Так-то оно так, но мы не отопрем, пока не узнаем, кто вы.

– О! – воскликнула девушка в отчаянии и снова принялась стучать. – Отоприте – или я упаду замертво у ворот. Это вопрос жизни или смерти.

С той стороны ограды принялись совещаться шепотом, потом ворота приоткрылись, и в проеме показался человек, в каждой руке которого было по пистолету. За ним маячил другой, с кинжалом в одной руке и фонарем в другой.

– Наконец-то! – выдохнула донья Линда в порыве радости.

– В самом деле – женщина! – воскликнул первый, не кто иной как Мигель Баск, сопровождаемый Данником. – И она одна! Что вам угодно, сеньора?

– Взгляните на меня, – ответила девушка, сбросив на плечи покрывало.

– Донья Линда де Ла Крус! – в крайнем изумлении вскричал Мигель. – Одна! Здесь! В такое время!

– Да, любезный друг, это я. Впустите меня скорее, ради бога!

– Пожалуйте, сеньорита – ответил Мигель, почтительно посторонившись.

Девушка вошла, и ворота мгновенно затворились за ней.

Мигель пошел впереди. Он привел гостью в гостиную и попросил ее садиться, потом зажег восковые свечи и спросил с поклоном:

– Что вам угодно, сеньорита?

Изнемогая от усталости и волнения, девушка почти упала в кресло.

– Мне надо поговорить с вашим хозяином, – ответила она, – я должна увидеть его немедленно.

– Это невозможно, сеньорита!

– Почему? Ведь я сказала, что мне необходимо видеть его. Неужели я решилась бы одна идти по городу ночью из-за пустяков?

– Но графа здесь нет, сеньорита.

– Нет? Где же он?

– Не знаю, сеньорита.

– Положим, он отсутствует, но должен же он вернуться. Я подожду его.

– Граф не вернется, сеньорита. В день своего приезда он вечером опять уехал, и с тех пор мы больше его не видели.

– Да, да, – возразила девушка, недоверчиво покачав головой, – я понимаю, вам велено так говорить, и вы как честный слуга исполняете данное вам приказание. Это прекрасно, но теперь пойдите и доложите обо мне вашему господину. Скажите ему, что я должна сообщить ему нечто чрезвычайно важное, что всякое промедление – гибель.

– Но уверяю вас, сеньорита…

– Ступайте, друг мой, и будьте уверены, что не заслужите упреков от дона Фернандо, если исполните мою просьбу.

Подвижная панель тихо отодвинулась, и в проеме стены показался Красавец Лоран.

Он сделал знак Мигелю. Тот молча поклонился и вышел.

Лоран задвинул за собой панель в стене и подошел к донье Линде. Целиком поглощенная своими мыслями, девушка не заметила его появления.

Он остановился перед ней, почтительно склонил голову и тихим ласковым голосом сказал: