Сокровище Картахены. Береговое братство. Морские титаны

– То, что я должен сказать, очень важно, приятель, никто не должен нас слышать. Ступай за мной в каюту.

Дон Торибио поглядел флибустьеру прямо в глаза, но тот безмятежно улыбался.

– Это что, действительно очень важно? – пробормотал мексиканец.

– Настолько важно, что, не появись ты сам на шхуне, любезный друг, я был бы вынужден сегодня же отправиться на берег, чтобы повидаться с тобой.

– Ого! В чем же дело?

– Пойдем, и ты узнаешь.

Дон Торибио, хотя и неохотно, решился в конце концов последовать за капитаном в каюту, бросив последний взгляд на неизвестное судно, вид которого внушал ему все бо́льшие подозрения, хотя он не мог дать себе отчет в причинах этого беспокойства.

Капитан Бартелеми придвинул стул гостю, достал из шкафчика бутылку рома и наполнил два стакана.

– За твое здоровье, – сказал он.

– За твое.

Бартелеми набил себе трубку, закурил и откинулся на спинку стула со словами:

– Теперь поговорим.

– Пожалуй, – ответил мексиканец.

Воцарилось продолжительное молчание.

Капитан словно совсем забыл о присутствии в каюте приятеля.

Тот терпеливо ждал несколько минут, но когда собеседник совсем углубился в свои мысли и, по-видимому, перестал замечать его присутствия, мексиканец, стукнув кулаком по столу, вскричал:

– Ну же!

– Что? – откликнулся капитан.

– О чем таком важном ты собирался мне сообщить? Говори!

– Разумеется, буду говорить. Об этом и думаю.

– И дело очень важное?

– Суди сам, приятель.

– Так говори же скорее.

Капитан устремил на мексиканца лукавый взгляд и тем насмешливым тоном, который всегда принимал, разговаривая с ним, наконец произнес:

– Что ж, я готов… Ведь наше дело по-прежнему должно состояться? – Задавая этот вопрос, капитан Бартелеми окружил себя густым облаком дыма.

– Конечно.

– Послезавтра?

– Послезавтра. Но к чему ты клонишь?

– К тому, любезный друг, – ответил Бартелеми еще насмешливее, – что пора бы нам и счеты свести.

– Свести счеты? Какие? – вскричал мексиканец в изумлении.

– Да наши счеты. Уж не воображаешь ли ты, чего доброго, что я буду служить тебе за здорово живешь, не зная, что это принесет мне? Мои услуги обойдутся тебе недешево. Видишь ли, любезный друг, ты втянул меня в такую неблаговидную историю, что я не могу не принять мер предосторожности.

– Если ты привел меня сюда только для этого, – посмеиваясь, возразил дон Торибио, – то очень жаль, дружище. У меня сегодня уйма хлопот, и я больше никак не могу задерживаться. В другой раз – пожалуй, завтра – я буду весь к твоим услугам.

Он осушил свой стакан и встал.

– Как хочешь, – ответил Бартелеми, не двигаясь, – но, честное слово, я думаю, что ты не прав, любезный друг.

– Да ну?! – откликнулся дон Торибио и сделал шаг к двери.

– До свидания, приятель. Ах, кстати, меня предупредил вчера ловец жемчуга, вернувшийся из открытого моря, что неподалеку от берега крейсирует сильная флибустьерская эскадра.

– Что такое? – Мексиканец побледнел и кинулся назад, к капитану. – Что ты сказал, Бартелеми? Сильная флибустьерская эскадра?

– Ну да.

– Ты уверен?

– Еще бы! Я видел ее собственными глазами! Ты же понимаешь, надеюсь, что обстоятельство это очень важно для меня. И я сам должен был удостовериться, верны ли слухи… Но что же ты, любезный друг, смотришь так растерянно, вместо того чтобы радоваться?

– Я смотрю растерянно? – вскричал дон Торибио, стараясь изобразить хладнокровие. – Ты с ума сошел, приятель! С какой стати мне глядеть растерянно? Но скажи, пожалуйста, не догадываешься ли ты, что намерены предпринять Береговые братья?

– Не только догадываюсь, но прекрасно знаю. На кораблях эскадры по меньшей мере тысяча пятьсот человек, набранных из самых храбрых флибустьеров и буканьеров. Они хотят овладеть Картахеной.

– Овладеть Картахеной? Какой вздор! – вскричал, подпрыгнув от изумления, мнимый мексиканец. – Это безумие!

– Береговые братья придерживаются иного мнения, уверяю тебя, приятель! Напротив, они надеются на успех.

Дон Торибио опять опустился на стул. Лицо его обрело зеленовато-бледный оттенок, а руки дрожали.

Бартелеми сделал вид, будто не замечает состояния своего «друга».

– Смелая затея, не правда ли? – спросил он, снова раскуривая трубку, которая успела погаснуть.

– Очень смелая. Но откуда же ты знаешь это?

– О! Все чрезвычайно просто, любезнейший друг: я виделся с их предводителями. Ведь ты же понимаешь, надеюсь, что, заброшенный более года назад судьбой в этот край, находясь в положении почти что пленника, я не мог упустить представившейся мне счастливой возможности вырваться на свободу. Я преспокойно отправился ночью на судно командующего экспедицией…

– Продолжай.

– A-а! Так ты уже передумал отправиться на берег? Видно, разговор становится для тебя интересен.

– Очень даже.

– Их вожаки – между прочим, все мои старые друзья – приняли меня с распростертыми объятиями и, разумеется, стали выспрашивать разные сведения, которые я и сообщил им с превеликой охотой.

– А кто ими командует? Можешь назвать их имена?

– Конечно, мой дорогой. Во-первых, Олоне, потом Польтэ, Пьер Легран и еще два-три наших брата.

– И Медвежонок с ними?

– Какой Медвежонок? Железная Голова?

– Именно.