Сокровище Картахены. Береговое братство. Морские титаны

И пока фрегат будет стоять на шпринге под огнем первого форта, два десантных отряда начнут штурмовать второй и третий, чтобы все три форта одновременно подверглись нападению и не могли оказать друг другу поддержку перекрестным огнем.

Этот смелый план, предложенный флибустьерам Медвежонком Железная Голова вместе с Бартелеми, мог удаться только благодаря своей крайней смелости. Он должен был заставить испанцев потерять голову.

Береговые братья были в восторге, и решение совета оказалось единодушным: немедленно приступить к исполнению задуманного. Медвежонок Железная Голова больше всех горел нетерпением приступить к безумно отважному плану.

Когда все было оговорено и определено, Медвежонок и Бартелеми дружески простились, и флибустьеры вернулись на фрегат незадолго до восхода солнца.

Капитан же Бартелеми, расставшись с товарищами, тотчас направился к дому в Турбако, где жили дочь дона Хосе Риваса со своей кузиной.

Достойный капитан не терял времени, пока Медвежонок Железная Голова разговаривал с доньей Эльминой.

Сад был ему давно известен, ведь он уже не раз тайком пробирался сюда. Обширный и тенистый, он кончался со стороны леса каменным павильоном, в который никто никогда не входил.

Капитану пришло в голову, что гораздо лучше укрыть двадцать человек флибустьеров во главе с Александром именно в этом павильоне, вместо того чтобы прятать их в лесу, где они случайно могли быть обнаружены.

Павильон представлял собой полуразрушенное массивное здание: два окна с решетками и балкон, наглухо закрытый по обычаю испанцев, выходили к лесу на высоте пятнадцати футов от земли.

Осмотревшись, дабы удостовериться, что поблизости никого нет, флибустьер размотал длинную веревку, накрученную вокруг его пояса. К концу он привязал довольно тяжелый камень и закинул его на балкон так, чтобы он прошел через одну из железных спиралей решетчатых ставень и опять упал к его ногам.

Ему удался этот трюк: веревка, ловко закинутая вместе с камнем, проделась в железный завиток и упала назад на землю. Бартелеми тотчас ухватился за веревку и, убедившись, что она держится крепко, быстро поднялся по ней и очутился на балконе. Тогда он вложил в замок кончик кинжала и повернул его. Замок открылся без малейшего труда.

Флибустьер шагнул внутрь павильона. Помещение немедленно подверглось тщательному осмотру. Второй этаж павильона состоял из единственной комнаты, довольно большой, меблированной стульями, столами, скамейками и шкафами, отчасти ветхими, но еще способными служить. Два широких окна смотрели на дом губернатора. Они были закрыты, но сквозь решетчатые ставни можно было видеть весь сад.

Бартелеми приник к ставням: сад был пуст. Флибустьер весело потер руки, потом отворил дверь, находившуюся против балкона, и очутился на лестнице. Затем он спустился вниз, отворил другую дверь и вошел в комнату, почти такую же, как наверху, но еще больше заставленную всевозможным хламом. С трудом пробравшись между вещами, Бартелеми убедился, что дверь в сад заперта на ключ.

Для большей предосторожности он подпер ее изнутри двумя толстыми кольями, потом опять вернулся наверх, вышел на балкон, затворил за собой решетчатый ставень, соскочил на землю, выдернул веревку и весело направился в сторону Картахены. В город он прибыл часам к восьми утра, не замеченный никем.

Следующей ночью началась высадка флибустьеров.

В тот день, когда дон Торибио прибыл на шхуну «Санта-Каталина» и между ним и капитаном Бартелеми состоялся приведенный нами выше занимательный разговор, план Медвежонка Железная Голова уже начал приводиться в исполнение.

Мина была заложена. Флибустьеры ждали только сигнала своего предводителя, чтобы начать атаку. И сигнал не заставил себя ждать.

Глава XX В которой дон Торибио замечает, что предчувствия его не обманули

Оказавшись на пристани, дон Торибио тут же отправился во дворец губернатора.

Доверенный камердинер дона Хосе Риваса де Фигароа тотчас вышел сообщить, что господин губернатор долго ждал дона Торибио, но в конце концов, предположив, что того задерживают обстоятельства, отправился в свой загородный дом, куда просил приехать как можно скорее и сеньора дона Торибио, потому что собирался сообщить ему весьма важную новость.

Дон Торибио Морено велел оседлать для себя лошадь и тотчас отправился в путь, надеясь нагнать дона Хосе, так как, по словам камердинера, он выехал из Картахены не более двадцати минут назад.

Между тем в голове мексиканца роились мысли одна другой мрачнее. О каких важных известиях собирался сообщить ему дон Хосе? Неужели ему уже стало известно о прибытии флибустьеров в Картахену?

Он мчался во весь опор. Подъехав к Турбако, дон Торибио был вынужден на крутом подъеме несколько умерить аллюр своей лошади. Взгляд мексиканца случайно упал на море, простиравшееся справа от него голубой равниной, уходящей за далекий горизонт. Вдруг он вскрикнул от изумления и остановился: бледный, растерянный, дрожащий.