Сокровище семи звезд

– Ну, на сей счет расстраиваться не стоит, – улыбнулся мой собеседник. – Ни во времена ван Хайна, ни почти два века спустя никто так и не смог разгадать смысл знаков, вырезанных на рубине. Дело продвинулось лишь тогда, когда за работу взялись Янг и Шампольон, Берч и Лепсиус, Розеллини, Сальволини, Мариетт-бей, Уоллис Бадж, Флиндерс Питри и другие выдающиеся ученые своего времени, сумевшие установить подлинное значение иероглифов. Позже я вам объясню – если мистер Трелони не запретит или не пожелает объяснить сам, – что именно означают надписи на камне. А сейчас, полагаю, вам следует узнать, что произошло дальше, но не в повествовании ван Хайна, так как описанием рубина и рассказом о возвращении с ним в Голландию после всех путешествий история не заканчивается, заканчивается лишь соответствующая часть книги. Но самое главное в этой книге – то, что она заставляет пытливых читателей думать и действовать. Среди таких читателей были мистер Трелони и ваш покорный слуга. Мистер Трелони – прекрасный знаток восточных языков, но совсем не знает северных. Мне же языки даются легко, и в ходе своих научных исследований в Лейдене я выучил голландский, необходимый для работы в тамошней библиотеке. Случилось так, что в то же самое время, когда мистер Трелони, собирая свою коллекцию трудов по египтологии, приобрел по книготорговому каталогу этот том с рукописным переводом и изучал его, я в Лейдене читал другую копию сочинения ван Хайна, на языке оригинала. Нас обоих поразило описание укромной гробницы, вырубленной высоко в скале, недосягаемой для обычных искателей захоронений, так как средства добраться до нее были полностью уничтожены, и все же столь искусно украшенной снаружи письменами, выбитыми на гладкой скальной стене, как это описано у ван Хайна. Поразило нас и еще одно: хотя со времен его путешествия знания человечества о древних египетских памятниках и манускриптах многократно умножились, по сей день так и не найдено записей или скульптурных изображений, которые указывали бы, кто же покоится в удивительной гробнице, – ведь сооружение ее в столь труднодоступном месте явно потребовало колоссальных затрат. Да и само название места, долина Чародея, в наш прозаический век возбуждает острое любопытство. При первой же нашей встрече (мистер Трелони искал египтолога себе в помощь, и я откликнулся) мы, среди прочего, обсудили и этот вопрос и решили заняться поисками таинственной долины. Пока шла основательная подготовка к экспедиции, которой мистер Трелони занимался самолично, я отправился в Голландию, чтобы попытаться найти хоть какие-нибудь подтверждения рассказу ван Хайна. Я поехал прямиком в Хорн, где принялся упорно разыскивать дом путешественника и его потомков, если таковые имелись. Не стану утомлять вас подробностями, скажу лишь, что поиски мои увенчались успехом. Со времен ван Хайна город Хорн практически не изменился, разве что утратил свое положение крупного торгового центра. Облик он сохранил прежний: для таких сонных старинных городов сто-двести лет ничего не значат. Найдя нужный мне дом, я узнал, что никого из потомков голландца в живых не осталось. Сколько ни рылся я в городских архивах, все документы говорили одно: смерть и пресечение рода. Тогда я решил выяснить судьбу сокровищ ван Хайна, ведь такой путешественник наверняка был обладателем замечательной коллекции древних ценностей. Многие экспонаты из нее я после долгих поисков обнаружил в музеях Лейдена, Утрехта и Амстердама, а иные – в частных собраниях богатых коллекционеров. И наконец, в Хорне, в лавке одного старого часовщика и ювелира, я нашел главное сокровище ван Хайна: огромный рубин в виде скарабея, с семью звездами внутри и с вырезанными на нем иероглифами. Старик не понимал египетской иероглифической письменности, и новости о филологических открытиях последних лет не доходили до него, жившего в своем сонном старозаветном мире. Он ничего не знал о ван Хайне, кроме того, что такой человек действительно существовал и вот уже два века почитается в городе как великий путешественник. Для него камень представлял интерес всего лишь как рубин редких размеров, правда, подпорченный гравировкой, и хотя поначалу он наотрез отказался продать уникальную драгоценность, в конце концов все же уступил мне по коммерческим соображениям. Денег у меня был полный кошелек, ведь я работал на мистера Трелони, который, как вам известно, невероятно богат. В скором времени я уже возвращался в Лондон – в кармане у меня лежал звездный рубин, а сердце мое переполняли радость и ликование. Ведь в руках у нас было вещественное подтверждение удивительного рассказа ван Хайна!

Мистер Трелони спрятал камень в большой сейф, и мы отправились в экспедицию, полные надежды. Ему очень не хотелось разлучаться с молодой женой, которую он нежно любил, но миссис Трелони, отвечавшая ему взаимностью, понимала его страстное желание предаться своим разысканиям, а посему, как подобает хорошей жене, скрыла все свои страхи и тревоги (особенно сильные в ее случае) и призвала мужа следовать влечению души.