Соль и сахар

– Знаешь, Лари, если бы я могла сейчас отказаться от этого обязательства, я бы так и сделала. Но какой у меня выбор? – Она смотрит на уведомление об отключении. – Мне нужно оплатить эти счета. И я хочу, чтобы твой переход в университет был комфортным. – Мама гневно отбрасывает в сторону счет и тяжело дышит через нос. Это так на нее не похоже. Она прикрывает глаза, как будто сожалеет об этом жесте. – Мне жаль… Мне жаль…

Я не нахожу слов. Это нехорошо. Я знаю, что нам нужны деньги, но это может еще больше обострить вражду. Сейчас не время для ссор, не тогда, когда «Сделки-Сделки» посылают машины фотографировать наши пекарни.

– Когда донья Фернанда пришла осмотреть «Соль», Эулалия устроила ей засаду, – объясняет мама, как будто она тоже пытается понять, как, черт возьми, мы докатились до этого момента. – Она ворвалась в «Соль» и увидела образцы выпечки, которые я испекла для клиентки. Кто-то, должно быть, настучал ей. – У меня сжимается сердце, потому что мне интересно, рассказал ли Педро своей матери, как я говорила, что «Соль» тоже должна подумать о выпечке пирожных. – Это был кошмар, filha. Эулалия закатила перед клиенткой истерику, сказала, что мы готовим по их рецептам, чтобы украсть у них работу, как лицемерка, которой она и является. Я упомянула эмпадинью, которую они испекли, когда украли у нас свадебный заказ, но, конечно, Эулалия возложила вину на клиентку, ведя себя так, как будто она бы этого не сделала, если бы та не заказала эмпадинью в «Сахаре»… – Мама качает головой. – Я была так смущена. Донья Фернанда была подавлена, поэтому она решила, что будет лучше, если мы станем готовить вместе, чтобы избежать дальнейших проблем между нашими пекарнями. Она заплатит больше, если мы займемся планированием вечеринки и будем координировать наши действия вместо того, чтобы доставлять заказы по отдельности…

– Планировать вечеринку?

Теперь я действительно волнуюсь. Я знаю, что в прошлом в «Сахаре» занимались планированием вечеринок – несколько лет назад я видела рекламу их услуг, – но для мамы это будет новый опыт.

– Я научусь. Донья Сельма раньше устраивала много вечеринок, и она уже пообещала, что даст мне советы, – говорит она, но я, должно быть, не выгляжу убежденной, потому что ее подбородок немного дрожит, демонстрируя ее собственное беспокойство. – Донья Фернанда могла бы уволить нас обеих на месте, но она этого не сделала. Вместо этого она предложила мне новую возможность. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы у нас все получилось.

– Мама… – Я чувствую, как сдавливает грудь.

Я должна извиниться – возможно, донья Эулалия и не поверила бы слухам о том, что мама испекла образцы сладкой выпечки, если бы я не сказала Педро, что мы имеем право их печь, – но я не могу этого сделать, не сообщив ей, что я поссорилась с ним из-за клиентки.

Маме не нравится то, что мы вдвоем ходим в одну школу, и я скрываю, насколько ожесточенными бывают наши споры. Я не хочу волновать ее еще больше, поэтому она считает, что вражда существует только здесь. На нашей улице. И что мы с Педро в школе не обращаем друг на друга внимания.

– Я должна согласиться на эту работу, – повторяет она. – Нам это необходимо. Я просто надеюсь, что твоя бабушка и Габриэль смогут меня простить.

– Мама, здесь нечего прощать. Ты сражаешься за нас. Бабушка и папа сделали бы то же самое.

Мама поджимает тонкие губы и сдержанно кивает.

– Эулалии придется проглотить свою гордость, – говорит она. – Не знаю, каким образом, но мы с ней должны будем сделать так, чтобы у нас все получилось, ради общего блага.

Она возвращается к записи сроков выставления счетов, и желудок у меня сжимается от волнения при воспоминании о словах доньи Эулалии, во всеуслышание кричащей, что она скорее продаст «Сахар», чем будет работать с мамой.

Если она сдержит это обещание, как мы вообще сможем удержать «Соль» на плаву? С новым кафе «Сделок», расположенным прямо через дорогу от нас, это будет невозможно.

Должен быть способ сгладить отношения между нашими семьями.

И вот так просто ко мне приходит решение.

Эта идея заставляет меня почувствовать себя предательницей собственной семьи уже просто потому, что я только подумала об этом, но в наших интересах – Педро и моих – убедиться, что наши матери смогут работать вместе. Стать между ними буфером.

Но вот вопрос: после всего, что произошло сегодня, смогу ли я убедить его работать со мной?

23

ПОНЕДЕЛЬНИК, 9 МАЯ

Когда Педро отрывает взгляд от готовки, мне кажется, он близок к тому, чтобы объявить голосование за то, чтобы выгнать меня из клуба в отместку за ситуацию с клиенткой кейтеринга.

– Можно поговорить с тобой снаружи? – спраши- ваю я.

Так и не дождавшись ответа, разворачиваюсь и возвращаюсь в пустой кафетерий, беспокойно расхаживаю по нему. Когда он наконец выходит из кухни, в груди у меня словно взрывается облегчение. На секунду мне показалось, что он просто проигнорирует меня.

– Я занят, – говорит он, скрещивая руки на груди.