Солдаты льда

Мартина поняла, что на самом деле не знает, что ищет. Джазрак долго объяснял ей о своем разломе стихий, но волшебник никогда по-настоящему не говорил ей, что искать. Он сказал, что это было на леднике, но это было все. Тогда Мартина не представляла, каким огромным может быть ледник. Тем не менее, она не могла признаться, что не знает, что делать после того, как затащила своего хозяина приюта так далеко в пустыню.

— Когда мы доберемся туда, поищем какое-нибудь возмущение, что-нибудь необычное на леднике. Хотя ее ответ казался безошибочным, она была благодарна, что крик эффективно скрыл любые сомнения в ее голосе.

— Как долго?

— Что?

— Сколько времени потребуется твоему скакуну, чтобы доставить нас туда?

— Час, может быть, меньше, — ответила Арфистка, осматривая дно долины, пытаясь оценить расстояние до ледяной стены. Именно тогда ей показалось, что она заметила что-то внизу. — Что это там внизу? Привыкшая путешествовать в одиночку, Мартина потянула Астрифи в быстрый спуск, заставив Вила отчаянно вцепиться в ее талию. — Держись, — запоздало вспомнила она, чтобы предостеречь Вила.

— Посмотри туда, — попросила она, указывая на небольшую поляну, когда они снова выровнялись. — Что это?

Вил напрягся, его глаза слезились от холода, пока он не разглядел, что привлекло ее внимание. Это была тонкая струйка дыма, поднимавшаяся с края поляны. Когда они подлетели ближе, он разглядел скопление длинных узких хижин в тени деревьев.

— Гноллы, это их долина. Они — причина, по которой Вани не пришли бы сюда.

— Гномы испугались? В вопросе Мартины не было насмешки.

— Каждый уважает долину другого народа. Обычно никаких проблем не возникает. Кроме того, лучше не ворошить осиное гнездо. Пока он говорил, три фигуры метнулись из хижин в темное укрытие леса. — Лучше всего лететь выше. Они искусны в обращении с луком.

Будь она одна, Мартина опустилась бы так низко, как только бы осмелилась, чтобы лучше рассмотреть. Вместо этого она вняла предупреждению Вила и подняла Астрифи обратно наверх.

— И много их там?

— Гноллов? Это небольшое племя, но их больше, чем Вани... достаточно, чтобы представлять угрозу.

Ответ Вила прозвучал зловеще. Хотя было больше вопросов, которые она могла бы задать о навыках гноллов, их охотничьих привычках и даже их тотемах, Мартина погрузилась в молчание — холод и крики одолевали ее горло. О таких существах можно было многое узнать из таких вещей, как тотемы, как она лениво размышляла. Возьмите тотем медведя, это означает, что племя уважает силу и основательность, что в целом было хорошим знаком, даже у таких диких существ, как гноллы. С другой стороны, если бы тотемом был, скажем, ледяной червь, это не было бы хорошим знаком. Племена, которые выбирали подобные тотемы, слишком часто были жестокими и ненасытными, как их бог.

Учитывая близость ледника, она не удивилась бы, если бы эта группа выбрала последнее. Близость льда, вероятно, приводила к внезапной смерти. Тяжелая жизнь породила суровых богов.

Рывок за одежду напомнил Мартине о ее долге. — Вон! — Вил прокричал ей в ухо, чтобы быть услышанным сквозь шум ветра. — Вон там! Осторожно ослабив хватку, он указал на крутящийся столб льда — струю замерзших кристаллов, которая вздымалась и била струями, как нерегулярные морские штормы, бьющиеся о скалистый берег. Ледяной столб поднимался вверх, пока не расширился, как какой-нибудь разбухший овощ, и Мартине мгновенно пришла на ум цветная капуста.

— Видишь это? Это то, что нужно? Вил снова закричал, не уверенный, услышала ли она его.

— Должно быть. Это, конечно, необычно, — крикнула она в ответ. Мартина не сомневалась, что именно это должно быть ее целью. Что еще, кроме гейзера из инея, могло бы обозначить разлом, подобный тому, о котором говорил Джазрак? Теперь она поняла, почему волшебник не потрудился описать это явление. С возродившейся уверенностью в том, что она сможет быстро покончить с этим делом, Мартина направила гиппогрифа по широкой дуге, которая должна была унести их к выбросу.

Когда им оставалось пролететь меньше мили, воздух вокруг них изменился, температура резко упала со свирепой внезапностью. Пронизывающий до костей холод атаковал каждый дюйм обнаженной кожи, проникая даже сквозь слои меха, который до сих пор сохранял им тепло. Астрифи раскачивалась и изо всех сил боролась с усиливающимися порывами бешеного ветра.

Теперь троица была достаточно близко, чтобы смутно разглядеть сквозь завихрения раскаленного ветром льда звездообразную трещину, грубо вздымающуюся вверх потрескавшимися глыбами. Основная ледяная струя, поскольку теперь было очевидно, что там была небольшая группа меньших фумарол, пульсировала от загадочного  прилива, который выталкивал ее ледяной поток из центра трещины и направлял его вниз по одному из зазубренных рукавов. Чем плотнее становился зазор, тем выше поднимался шлейф по мере увеличения давления, пока оно не уменьшалось. Даже молния не могла бы вызвать большего грома, когда гейзер вырывался над разломом, выбрасывая куски ледяного покрова, видимые даже на расстоянии.