Солдаты льда

Мартина выругалась, когда поняла, что происходит. Это была определенно творческая клятва, приправленная солью морского волка и горькими ссылками на гейзеры. Мысль о том, что Джазрак может подумать о ее не совсем женственном языке, заставила Мартину еще больше оценить ее ругательства. Это очень помогло. Прежде чем она осознала это, она поднялась на ноги, неуверенно пошатываясь, осматривая место крушения в поисках Вила.

При отсутствии снегоступов, ее ноги иногда прорывали снежную корку в тех местах, где поверхность была обманчивым слоем старого снега. Каждый раз, когда это случалось, ледник, казалось, пытался проглотить ее целиком. С трудом выбираясь из очередного снежного болота, она сардонически подумала о том, как ей повезло, что она находится здесь на гладком ледяном поле, а не в лабиринте трещин, которые они видели с воздуха.

Арфистка нашла Вила примерно в сотне ярдов от трупа гиппогрифа. Удача благоволила Вилу больше, чем Мартине, обеспечив ему мягкую посадку на подветренном склоне покрытого коркой тороса. Судя по утоптанному следу в снегу, лесник ударился о вершину тороса, а затем соскользнул и остановился у подножия. Там он и лежал, все еще распростертый и неподвижный. Поспешив к нему так быстро, как только могла, Мартина с облегчением услышала сдавленный вздох, когда перевернула его тело.

— Ты в порядке? — потребовала она, начиная осматривать его на предмет сломанных костей.

— Я... Вил вздрогнул, когда ее руки коснулись его бедра. — Со мной все в порядке. Он с трудом поднялся на ноги. — А как насчет тебя?

Мартина стоически пожала плечами. — Я теперь пешеход. А так — хорошо.

— А гиппогриф?

— Мертв. Ветер унес боль в ее словах.

Вил не выразил никаких соболезнований. — Мы должны собрать наши припасы и уходить, — резко сказал он, начиная двигаться по снегу.

— Я должна закончить свою миссию.

Мужчина повернулся к Мартине, ветер хлестал его по морщинистому лицу. — Твою миссию? Что же это за Девять Преисподних, черт возьми? Его голос яростно дрогнул. — Когда тебе нужен был проводник, я доверился тебе, а теперь, после того, как ты чуть не убила меня, ты хочешь идти дальше. Ты уже убила свою лошадь. Разве этого недостаточно?

— Я не...

— Тогда почему, черт возьми, ты подлетела так близко?

— Я рискнула, ладно? И это была не лошадь, это была Астрифи, мой гиппогриф. Астрифи мертва, а я этого не хотела! — крикнула в ответ Мартина, дрожа от холода и ярости. Ветер подхватил слезы, набежавшие на ее глаза, и разнес их по щекам. Сдерживая свои слова, Мартина вслепую проковыляла мимо мужчины. — Отправляйся домой, если хочешь. Я остаюсь здесь.

Арфистка проклинала Вила, проклинала лед, проклинала себя. Конечно, этот человек был прав. Ей не следовало подталкивать Астрифи так близко к разлому. Ее стремление быстро закончить миссию означало, что теперь все пропало…  почти. Все, что она могла сделать, это попытаться продолжить, даже если это означало рисковать собственной жизнью. Натянув капюшон парки, она спрятала лицо от холода.

Снег хрустел от неуклонного преследования Вила. — Прости, что я так вышел из себя, — прокричал он сквозь порывы ветра.

Арфистка кивнула в знак горького согласия.   — Мы не можем здесь оставаться.

— Я должна, — она не прерывала своих коротких, борющихся шагов.

— Неужели твоя миссия настолько важна?

— Да, для меня.

— Ты можешь умереть здесь.

— Я не умру, — это были слова ложной уверенности, как с горечью подумала она.

— В любом случае, что ты здесь делаешь? Этот человек не собирался уступать. — Что ты скрываешь?

— Ничего! Это мое личное дело, вот и все.  Мартина осторожно отступила от мужчины, поскольку его тон становился все более требовательным.

Лесник остановил ее, положив руку в варежке ей на рукав. Подозрение воина отразилось на его лице. — Кто ты такая? Кто-то, кого я должен бояться? Отточенные слова прорвали оборону вежливого доверия между ними. Напряженность его тела и рука, зависшая рядом с мечом, были признаками его нервного состояния.

— Ты думаешь, я злая ведьма? Ее собственное тело напряглось в борьбе, чтобы соответствовать его телу, как собака и кошка, оценивающие друг друга.

— Я не знаю. Скажи мне иначе.

Оставшись вдвоем в мире арктической белизны, Мартина поняла, что правда — ее единственная защита.

— Я Арфистка, — заявила она ровным, холодным тоном, который соответствовал их обстановке. — Ну, вроде того, во всяком случае. Я пришла сюда, чтобы закрыть эту трещину. И она медленно указала на бедлам  наверху.

— Арфистка? — с сомнением повторил Вил, хотя его тело несколько расслабилось.

— Да. Знаешь ли, это агенты добра и...

— Я знаю, кто такие Арфисты. Я просто не ожидал встретить его здесь.

Мартина становилась все более вспыльчивой, раскрыв свою тайну только для того, чтобы быть встреченной сомнениями. — Я  не выбирала, чтобы прийти сюда. Меня послали. Она похлопала себя руками, чтобы согреться. — Я должна закрыть эту штуку, пока не случилось что-то неприятное.