Солдаты погибшей империи

Тем не менее, что он пришел в себя, заметили очень быстро. Тот же Сивый и заметил, и с радостным воплем оповестил о том остальных. Вокруг оруженосца моментально собралось с десяток рыл. Один пнул Влада сапогом в бок, не дождался реакции (только сам Влад сумел бы сказать, чего ему стоило удержать в себе вопль), после чего прокомментировал: «Действительно, машина». По его кивку Сивый тут же полез в костер, извлек накалившийся докрасна стальной прут, ткнул оруженосца в бедро. Влад посмотрел на его довольную физиономию, выругался – и, ощутив нечто вроде сильнейшего воздушного толчка, вновь потерял сознание. В этот раз надолго.

Во второй раз он пришел в себя от брызг воды на лице и холодного ветра. Пошевелился, непроизвольно застонал, однако никто не бросился к нему с радостными воплями из пасти и раскаленной железкой наперевес. И когда Влад осторожно приоткрыл один глаз, то очень быстро сообразил, что, во-первых, сейчас день, а во-вторых, он находится на палубе довольно крупного корабля. Железной, что характерно, палубе.

Руки, правда, были по-прежнему связаны, но бить пока никто не пытался. Зато слегка поднимал настроение тот факт, что рядом обнаружились Сивый, его так и оставшийся пока безымянным и непонятным босс и, кроме того, еще несколько человек. Тоже, хе-хе, связанные. Как бы ни был крут тот, кто ухитрился «сделать» Влада, хозяева корабля тоже были не пальцем деланные.

А вот и они! Двое молодых людей в непривычной форме занимались любимым делом всех матросов – драили медяшку. Чуть дальше еще один возился с установленным на массивной тумбе орудием солидного калибра. Что за модель, Влад определить не смог, но выглядело оно явно внушительнее, чем то, которым был вооружен захваченный недавно Владом пароход.

А кораблик-то интересный. Влад не был профессиональным моряком, однако его знаний хватило, чтобы понять: корабль не только большой и серьезно вооруженный, но и приводится в движение нетипичным для нынешнего времени бензиновым двигателем. Во всяком случае, запах топлива ни с чем не перепутаешь, да и звук весьма характерный. Жаль, не видно флага, если он вообще поднят. Хотел бы Влад знать, кто сейчас строит такие корабли.

Обзор с места, на котором он лежал, был отвратительным, однако верхушки растущих на берегу деревьев рассмотреть было можно. Судя по ним, шел корабль достаточно ходко. Километров двадцать в час, не меньше, а то и все двадцать пять. Стабильно держать такую скорость были способны немногие современные посудины, здесь же, насколько мог судить оруженосец, это происходило без какого-либо напряжения.

А еще, судя по несильной, но характерной качке, разыгравшийся не на шутку ветер дул аккурат против течения. Результат – высокие, крутые, очень частые волны. Для лодки проблема, для корабля – мелочь, но именно из-за них над палубой то и дело взлетали столбы брызг. Импровизированный холодный душ, благодаря которому Влад, собственно, и пришел в себя, был следствием как раз этого явления. И, хотя лежать в мокрой одежде на железной палубе, да еще обдуваемым пронизывающим ветром, холодно, оруженосец чувствовал к погоде даже нечто вроде благодарности. Холод притуплял боль, а это дорогого стоило.

Сколько он так лежал, сказать было сложно, однако же не слишком долго. Во всяком случае, от холода задубеть не успел. А потом в поле зрения появился человек в форме, расшитой галунами, и Влад понял, что отдых кончился. И убедили его в том не погоны, незнакомые, однако же наверняка офицерские, а выражение лица человека. Такое спокойно-уверенное, что становилось ясно – этот тип привык командовать и умеет это делать. А раз так, он наверняка считает, что имеет право как задавать вопросы, так и получать на них ответы…

– Ну что, морды наглые, пришли в себя? – как-то весело спросил он. – Готовы на вопросы отвечать?

Угрюмое молчание было ему ответом. Офицер усмехнулся, повернулся к Владу и все так же весело спросил:

– А ты кто таков будешь, мил человек? Лучше уж скажи. А то ведь не посмотрю, что эти твари с тобой не церемонились, сам добавлю.

Пожалуй, терять было нечего, да и не содержала эта информация чего-либо секретного. Влад скривился – разбитые губы саднило нещадно, да и челюсть двигалась не то чтобы легко. Тем не менее слова звучали четко:

– Влад Ангарский. Орден. Оруженосец.

О-па! Лицо у собеседника изменилось, как по волшебству. В два шага преодолев разделяющие их метры, он нагнулся, разорвал и без того изодранный рукав, посмотрел на татуировку, даже послюнявил палец и тщательно потер кожу на предплечье Влада, проверяя, настоящая ли она…

– Капитан! Матвей Семенович!.. Эй, олухи, оставьте тряпки и помогите мне!