Солдаты Вермахта. Подлинные свидетельства боев, страданий и смерти

Об административных рамочных условиях не всегда имелась ясность, как показывает дискуссия между 24-летним капитаном Вильгельмом Детте и под-полковником Вильфридом фон Мюллер-Ринцбургом о правовых последствиях заражения триппером.

ДЕТТЕ: Там были солдатские бордели. За триппер, конечно, наказывали. Но некоторое время наказания за него все же не было. Когда в моей эскадрилье [9-я эскадрилья 40-й бомбардировочной эскадры] был первый случай заболевания триппером, я хотел этого парня раздавить. Мне сказали: «Нет-нет, так не пойдет, такого нет». За четырнадцать дней до того, как я вылетел в последний полет, пришел капитан медицинской службы, созвал весь личный состав эскадрильи, выступил с небольшой речью и сказал, что во Франции около 45 000 солдат постоянно болеют венерическими заболеваниями.

ф. МЮЛЛЕР-РИНЦБУРГ: Насколько мне известно, за триппер всегда наказывали.

ДЕТТЕ: Да, после этого, сейчас снова наказывают тюремным заключением. Даже не в дисциплинарном порядке. Это было потому, что он не прошел санитарную обработку [41 б].

Если не обращать внимания на дисциплинарные осложнения, посещение бор-деля всегда однозначно причислялось к наиболее приятным сторонам войны.

КЛАУЗНИТЦЕР: В Банаке [Норвегия], это самый северный аэродром, который есть у нас, там еще находятся три-четыре тысячи солдат. И то, что касается вообще обслуживания войск, это лучшее, из того что имеется.

УЛЬРИХ: Варьете и тому подобное?

КЛАУЗНИТЦЕР: Ах, там каждый день что-то происходит. И девушки есть там и даже устроили публичный дом.

УЛЬРИХ: Немецкие девушки?

КЛАУЗНИТЦЕР: Ах, норвежки, из Осло и Тронхейма.

УЛЬРИХ: Там что, в каждом городе передвижной публичный дом? Для офицеров, а потом — для всех остальных? Я знаю. (Смеется.) Сумасшедшие, сумасшедшие вещи! [417]

Это сторона военных будней, которая всегда недостаточно систематически освещалась в исследовательской литературе. И неудивительно: ведь солдаты, разумеется, не пишут о таких вещах в письмах по полевой почте домой своим любимым. 14 зачастую в оправдательных признаниях мемуарной литературы редко встречаются описания посещения борделей. В контексте следственных дел об убийствах, связанных с войной на уничтожение, эта страница всегда появляется тогда, когда речь заходит об изнасилованиях в контексте массовых убийств, как в цитированном примере в начале главы. В остальном эта тема остается юридически не разработанной и поэтому в следственных делах не по-является. Но несомненно одно: секс относится к солдатским будням со всеми вытекающими из этого последствиями для пострадавших женщин.

ЗАУЭРМАН: Руководитель Имперской канцелярии, не знаю уж как там было дело, в любом случае гестапо тоже там сыграло свою роль, мы взяли из наших кредитов, выданных нам Рейхом на строительство… сооружений, дело получило прибавку для строительства борделя, публичного дома. Мы называли его «барак-Б». Когда я уезжал, все уже было готово, не было только женщин. Народ там бегал по окрестным деревням и перетрахал всех немецких девушек. И этого хотели избежать, они получили там своих француженок, чешек, женщин отовсюду [418].

Цитаты такого рода скрывают больше содержания, чем кажется с первого взгляда, так как если Зауэрман сообщает, что солдаты «получили там своих француженок, чешек», то он неявно говорит и о том, что эти женщины проституировали в немецкой армии не добровольно [419]. Разговоры о «бардаках», о «девушках» или о «дамах» поэтому всегда являются разговорами о принудительной проституции и сексуальном насилии, но эта предпосылка сексуальных встреч в разговорах не поднимается. Женщины просто предоставляются солдатам в распоряжение, в том числе и для того, чтобы они не «перетрахали всех немецких девушек». Сексуальное насилие во время войны, как мы видим, не спонтанно и управляемо, и даже может, как представляется в связи с санитарной обработкой, жестко административно регулироваться. В любом случае оно образует для солдат центральный аспект их опыта войны, причем надо предполагать, что у персонала подслушивания было очень мало мотивации записывать нередко безбрежные беседы на тему женщин. Такие темы не рассматривались важными с военной точки зрения ни британцами, ни американцами. Впрочем, это видно по тому, что разговоры о всевозможной технике, будь то самолеты, бомбы, пулеметы или чудо-оружие, занимают большой объем в протоколах подслушивания, — они содержали информацию, связанную с войной. Так как мужчины, особенно молодые, хотя и интенсивно, но не исключительно, интересовались техникой, а также со сравнимой страстью женщинами, исходя из общего опыта можно предположить, что мужчины, по крайней мере, разговаривали о сексе столько же: один из протоколов подслушивания свидетельствует об этом со всей ясностью, не имея ни одной строчки записи беседы:

18.45 [h] Women

19.15 Women

19.45 Women

20.00 Women [420].