Соленая тропа

Сойдя с парома, мы прошлись по Барбикану, богатому и живописному району Плимута, с трудом нашли магазин, где продавались продукты, а не готовая еда, купили, что смогли, и побрели назад к парому – до следующего рейса оставалось еще полчаса. Мы ждали на металлических мостках вместе с остальными пассажирами и ели булочки и бананы. Паром все не шел. Люди в очереди начали терять терпение. Он по-прежнему не шел. Наконец к причалу подошла лодка, мы все двинулись к ней, но паромщик загородил проход.

– Нет, я не иду до Маунт-Эджкамба. Следующий паром туда пойдет только завтра.

– Да что случилось? Мы прождали целый час.

– Сел на мель. Капитан недооценил отлив. Сегодня он уже точно никуда не поплывет.

Остальные люди из очереди побрели прочь, недовольно бормоча что-то про долгую поездку на автобусе и цены на такси. Мы остались стоять на подрагивающих мостках.

– Вот черт.

– Хочешь сливочный батончик? – Мот присел на свой рюкзак.

– И что теперь? Напомни-ка мне, почему раньше мы никогда не строили планов. Ах да, вспомнила, потому что это всегда кончалось вот так, – я ощутила волну паники: мне совсем не хотелось оставаться в Плимуте.

– Так что, может погуляем по городу? Все равно больше заняться нечем.

– Я думала, мы всегда сможем избежать ночевки в городе. Слишком много людей вокруг – мало ли что может случиться.

– Пойдем просто погуляем, хотя бы убьем несколько часов.

Мы ушли из благополучного района Барбикан, полного туристов и веселой подвыпившей молодежи, и бесцельно бродили по улицам, пока не оказались в центре города. Зажглись вечерние фонари. Мимо торгового центра и дальше, вдоль университетских зданий.

– В следующем месяце я буду ходить в этот университет, а сейчас я иду мимо него и у меня нет денег даже на автобус.

– Ты вообще-то будешь студентом, так что денег на автобус у нас не будет все равно.

Стемнело, и под эстакадой мы увидели бездомного, который устраивался на ночь: раскладывал на бетоне картонку и спальник. Очень приличный спальник; я задумалась, откуда у него такой. Куда качественнее, чем те, что были у нас в прошлом году, но мужчина явно жил на улице уже давно.

– Эй, приятель, не подкинешь деньжат? Мне бы только купить еды на ужин. Я сегодня еще не ел.

– Извини, мы на мели, – я чувствовала, как Мот перебирает в голове содержимое рюкзаков. – Есть немного хлеба и банка тунца.

– Спасибо, приятель, это чертовски щедрый подарок.

Мы вышли из-под моста, вернулись на бульвар и сели на скамейку, рассматривая людей, спешивших мимо по своим делам. На скамейку напротив уселся мужчина и уставился на нас, не сводя глаз. Я пыталась его не замечать, но он все смотрел и смотрел. На вид лет пятидесяти, хотя точно сказать сложно – на улицах люди старятся значительно быстрее, чем на диване перед телевизором. Поношенные штаны, дешевые кроссовки, рваная флисовая куртка поверх кофты с капюшоном – все это выдавало в нем бездомного, но новенькая бейсболка никак не укладывалась в образ. Вероятно, он разглядывал нас с похожими мыслями.

– Никак не могу взять в толк, что вы из себя представляете. Что вы здесь делаете? – Он встал, пересек бульвар и подсел к нам.

Я ощутила легкий страх, хотя не могла понять почему. Возможно, это был отголосок иррациональной тревоги из моей прежней жизни – той жизни, в которой я сама еще не была бездомной? А может быть, дело было в том, что мы находились в городе, и кто бы к нам ни подошел, я начинала нервничать?

– Вы походники? Похожи на походников, но что-то в вас есть странное.

– Бездомные походники. Мы здесь всего на одну ночь, – казалось, Мот чувствует себя в полной безопасности.

– Бездомные походники – это мне нравится. Ну что же, сегодня вы будете не одиноки, нас тут довольно много. Где собираетесь спать? Будьте осторожны, не займите ничье место, мы тут чувствительны к таким вещам. Я, кстати, Колин. Пива хотите?

– Извините, у нас нет денег.

– Да нет же, это у меня есть пиво – хотите?

Мот взял банку, отпил из нее и передал обратно.

– Перепало мне только потому, что дочь заходила меня проведать. У меня сегодня день рождения. Она подарила мне пиво и вот эту кепку, отличная кепка.

– У вас есть родственники, но вы с ними не живете?

– Нет, ну да, у меня всё было, жена, дети, дом. А потом всё просто развалилось. Они теперь меня стыдятся.

Мы посидели в молчании. Что тут скажешь? Ему не нужно было объяснять нам, с какой легкостью налаженная жизнь может рассыпаться в прах. По бульвару к нам шел мужчина помоложе, вязаная шапка натянута по самые брови, драная куртка болтается.

– Проклятье, ну вот, начинается. Аккуратней выбирайте слова и выражения. Привет, Дин, братан, как дела?

Дин был еще молод и вел себя довольно нагло, но по его худобе и ввалившимся щекам было заметно, что жизнь у него не сахар.

– Уже пьешь, братан, и без меня?

– Ну да, у меня сегодня день рождения. Получил подарки, – Дин взял последнюю банку пива, явно предназначенную ему.

– Пьешь с чужаками, а не со мной, братан, так не делается. Кто вы, блин, вообще такие?

– Не волнуйся, братан, они бездомные туристы, уже собираются уходить, да?