Солнечная ртуть

До этого момента Агата не имела возможности услышать его голос вблизи. Обычно скельтры говорили с тяжеловесным акцентом, будто их языки ворочались с трудом. Баар говорил хорошо, слишком хорошо для грубого скельтра. Каган понял всё: для этого не требовалось ничего кроме беглого осмотра комнаты. Флакон с остатками эссенции красноречиво стоял на столе.

— Ваша светлость, добрый вечер. Я всё объясню.

Агата сумела сохранить невозмутимый вид. Подвела лишь интонация и Эрид, которому вздумалось присвистнуть, когда каган появился на пороге.

— Объяснять ничего не надо, — сапог наковальней опустился на каменную плиту. Скельтр шагнул в комнату. — В этом нет необходимости.

Густой голос. Слова скельтра имели вес и занимали пространство. Баар пришёл в библиотеку со своими словами, как с дополнительной стражей.

— Фьёлы дали понять, что клятвы для них ничто. Это был вопрос времени.

Он не спеша опустился на стул. Посох невзначай стукнул по камню с такой силой, что тот чуть не пошёл трещинами.

— Фьёлы ни при чём, это мы хотели…

Агата прикусила язык. А Баар засмеялся раскатистым и жестоким смехом.

— Молчи, девчонка. Лучше радуйся, что твоя мать не узнает, кого и где я нынче встретил. Враги моего народа, вне всякого сомнения, затевают что-то против меня. Иначе, зачем им красть эссенцию из этого посоха?

Протянув руку, Баар взял со стола опустевший флакон. Принцесса посмотрела на дракона. Ещё до того, как она использовала аппарат фьёла, оборотень отделил две трети похищенной эссенции. Залил в склянку поменьше и повесил себе на шею, надёжно спрятав под курткой.

Каган некоторое время рассматривал пустой флакон и следы эксперимента: снимок, разводы на серебряной пластине, вынутой из фотоаппарата. Скельтр уже догадался, для чего им понадобилось его обворовывать, и наверняка потешался над глупой выходкой: ни выгоды, ни славы она не принесла этой странной парочке, только отдала обоих в его руки. С этого момента Баар мог навредить принцессе, он мог её уничтожить, просто придав дело огласке. Ему бы поверили: за дверью маячило несколько стражников, а ещё несколько — Агата слышала удаляющиеся шаги — покинули библиотеку сразу, как только каган обнаружил в лаборатории непрошенных гостей. В свидетелях недостатка нет.

— Многие думают, вещество в моём посохе — страшное оружие. Это не так. С его помощью мы удваиваем силу наших ружей и клинков, а сама по себе эссенция ничего не стоит. В битве совершенно бесполезна! Она имеет ценность только для науки и алхимии. Вы наслушались ваших учёных выскочек и захотели попробовать сами. Только захотели. А вот фьёлы наверняка собирались разгадать все свойства эссенции, чтобы использовать их против нас. Потому они её сюда и притащили. Ну а вы…

С этими словами он встал. Грозный в своей неподъёмной шубе, возвышающийся над принцессой и её оборотнем. Не мигая, и не сводя с них глаз-углей, Баар подошёл ближе. Эрид напрягся, как будто ожидал нападения. Ему не составит труда защитить Агату и расправиться с теми стражниками, которые стояли за дверью. Но глядя на то, как уверенно шагает Баар, сжимая в руке посох, принцесса начала сомневаться, что в мире есть хоть кто-то, кому каган позволит стать у себя на пути.

— Вы здесь оказались в качестве свидетелей. Один из моих людей видел человека в чёрной одежде, возле самых моих покоев. Наёмный убийца и вор, которого подкупили фьёлы. Он ограбил меня, а потом пришёл прямо сюда.

Баар с насмешкой смотрел на Эрида. С вызовом. Дракон его нисколько не пугал, а принцессу скельтр и вовсе будто замечал, даже когда напрямую обращался к ней.

— И убрался перед вашим и моим приходом.

Угли-глаза в последний раз задержались по очереди на девочке и драконе. Все молчали. Баар сделал шаг назад и довольно-таки топорно, как это свойственно скельтрам, поклонился — показательно делая одолжение принцессе. И наконец оставил их одних.

Дверь закрывать никто не стал. Агата, тусклая как побелка, наблюдала, как удаляется огромная шуба, за которой сомкнули строй шлемы и алебарды.

— Он идёт к Сиене. Если тебе вдруг интересно.

Мрачный как туча Эрид говорил преувеличенно безразлично. Что-то злорадное промелькнуло в его тоне. «А ведь он сумасшедший! Драконы непредсказуемы. Ему интересно, что из всего этого выйдет. Он наблюдает, может быть, делает ставки».

— Я тоже отправляюсь к ним.

— Одна? — недоверчиво спросил оборотень.

— Да. Тебе лучше покинуть дворец. Если Сиена поймёт, кто украл эссенцию, то тебя снова ждёт тюрьма. И на этот раз парой месяцев ты не отделаешься. Матушка склонна переходить от меньшего к большему.

Молодой человек пожал плечами. Вокруг глаз образовались синяки, поджатые губы указывали на раздражение. Но любопытство всё ещё не пропало. Эрид покинул лабораторию и зашагал по библиотеке, мимо придавленных лампами столов и дубовых стеллажей. Агата плелась следом.