Солнце мертвых

Неожиданно негр, тот, что помоложе, стал в такт ритму, издаваемому погремушкой, сначала медленно, а потом все быстрее извиваться в причудливом танце; он то сгибался почти до земли, то распрямлялся и, вытянувшись на носках, замирал на месте, то начинал исступленно кружиться вокруг стола с мертвецом.

Каковенко во все глаза смотрел на происходящее. Ему вдруг стало казаться, что кружащийся раздваивается. Движение становилось все более стремительным, и наконец танцор, словно обессилев, упал прямо на лежащего на столе мертвеца. При этом его уста коснулись обугленного рта распростертого тела, как бы передавая свое дыхание безжизненной кукле. Однако ничего не произошло. Мертвец так и остался мертвецом.

Хотя Каковенко неотрывно следил за происходящим, он обратил внимание, что и присутствующие тоже захвачены невиданным действом. Директор музея был явно не в своей тарелке. Он дрожал от возбуждения, похоже, находился на грани истерики, непроизвольно жестикулировал, губы его шевелились, глаза готовы были выскочить из орбит. Молодой парень, а это был, конечно же, Стас, наблюдал за ритуалом спокойно и явных эмоций не проявлял. Однако только могучая воля помогала ему скрывать неподдельный интерес. Сенека тоже вел себя сдержанно, но и он весь напрягся и подался вперед.

Негр, распростертый на мертвеце, медленно поднялся и вопросительно посмотрел на старшего. Тот повелительно взмахнул рукой, отстраняя товарища, и приблизился к столу. Он внимательно осмотрел труп и зачем-то заглянул ему в левое ухо. Обнаружил ли он там что-нибудь важное, водопроводчик не понял. Потом чернокожий снова начал копаться в своем кожаном мешке, достал оттуда два металлических кружка, как понял Каковенко, монеты, и положил их на глаза трупа. Потом на грудь легло распятие, но не как полагается, а вершиной вниз. В заключение он посыпал голову, ладони и ступни мертвеца каким-то порошком.

Пожилой негр взял в правую руку погремушку, в левую веер из петушиных перьев и кивнул своему помощнику. Тот приблизился. Пожилой передал товарищу погремушку и что-то негромко сказал.

Снова раздался страшный шорох, но сейчас он был более медленный. Сам же старик стал чуть заметно обмахивать веером лицо трупа. При этом он произносил еле слышные слова. Негр с погремушкой стал неторопливо обходить вокруг стола.

Каковенко почувствовал, что с ним происходит нечто непонятное. Захотелось броситься к столу и припасть к ногам негра. Он еле сдержался, однако потерял всякую осторожность и высунулся из своего укрытия, чтобы лучше видеть происходящее.

Движения петушиного веера все убыстрялись, темп возрастал, но опять ничего не происходило.

Негр уже не шептал, а выкрикивал свои зловещие слова. Каковенко с ужасом увидел, что те участки тела, которые он посыпал порошком, задымились.

Внезапно мертвец дернулся, словно сквозь него пропустили электрический заряд.

Конвульсия длилась лишь мгновение, и тело вновь застыло. Чернокожие удвоили усилия. Пот лил с них градом. Белые одежды потемнели и прилипли к телам. Все было тщетно. Шорох погремушки замолк. Повисла безжизненная тишина.

Молодой человек засмеялся.

— Не получается, — насмешливо констатировал он. — Тут вам не Гаити.

— Возможно, материал не совсем качественный, — заметил Сенека.

— Материал? С брачком, что ли? Намекаете, дерь-мецо вам подсунули по русскому обычаю? Мол, осрамить хотим? Уважаемые Ипполит и Обен уж как старались! Может, наши не поддаются чарам вуду? По-французски не разумеет, или там по-креольски. Без переводчика не получается? — и он снова захохотал. — Кстати, этот, — он кивнул на мертвеца, — при жизни по-французски изрядно говорил. Так что переводчик вряд ли нужен. Да и в таких делах толмач не требуется. Вы, господин Сенека, знаете это не хуже меня, да и они знают.

Ипполит что-то пробурчал.

— Неправда! — закричал молодой человек. — Смотри, мурин.

Он подошел к мертвецу и провел ладонью перед его лицом.

По телу трупа вновь прошла судорога, такая же, как и несколько минут назад. Ноги его раздвинулись, руки разошлись в разные стороны. Теперь мертвец стал похож на распятую лягушку.

Веки мертвеца поднялись, он вновь дернулся, словно сломанная заводная кукла, и попытался приподняться. Послышался явственный скрип. После нескольких тщетных попыток оживший все же сумел сесть. Руки судорожно дернулись, и он попытался схватить исследователей. Те поспешно отпрянули. Мертвец медленно слез со стола и, двигаясь словно марионетка, направился в сторону иностранных граждан. Ипполит проговорил какое-то заклинание и плюнул в мертвеца, но тот, не обратив на плевок внимания, приближался к нему.

— Мы так не договаривались! — закричал Сенека. — Прекратите ваши шутка, — от волнения он стал путать падежи.

— А никто и не шутит, — спокойно сказал молодой колдун, — вы же хотели увидеть объекты в действии, ведь за этим и приехали.

— Достаточно, достаточно! — продолжал взывать Сенека. — Остановите его, мы договоримся!

— Не могу, забыл заклинание.