Солнце в огне

– Это ему не поможет, – раздался хриплый голос Лан. Она шагнула в пещеру под возмущённый вздох португальца, обошла сгорбившуюся над телом Намджу Йонг и села, смотря на свою ученицу. Йонг переводила взгляд с неё на Намджу и обратно, не замечая бледного лица Лю Соджоля позади шаманки.

– Кровь имуги спасает только имуги, – заявила Лан и вытянула из ладони Йонг наконечник копья. – Но ты мыслишь правильно.

– Вы говорили, – возразила Йонг, – что из всех жидкостей в человеке только кровь не участвует в Великом Цикле. В ней жизнь. Кровь будет моей, и спасти она должна человека.

– Но в тебе живёт змей, и ты можешь передать Намджу паразита.

«Я не парази-и-ит», – обиженно зашипел имуги. Йонг смутилась, убрала руку подальше от раны Намджу.

«Технически, Лан права. Я не хочу рисковать».

«Глу-у-упая трус-с-сиха!»

«Замолчи».

– Я поделюсь с ним, – сказала Лан, склоняя голову над Намджу. Она резанула наконечником копья по ладони под вскрик Юны, сжала руку. Её собственная кровь закапала в миску с травяным порошком. Йонг взяла её, перемешала всё пальцем.

– Никаких вопросов, – пригрозила она, пока остальные смотрели на них с ужасом.

Получившуюся кашу Йонг размазала по всей ране Намджу, Юна тут же забинтовала её поперёк тряпками. Хаджун нашёл сухую одежду, Лю Соджоль снял с себя тёплую турумаги. Намджу вытерли насухо и переодели, пока Йонг и Лан смывали с рук кровь, грязь, травы и все сомнения.

Пусть это сработает. Йонг не сможет простить себе, если у неё не получится.

Дежурить все согласились по очереди, даже ошарашенный происходящим Лю Соджоль.

– Вот теперь, – подал голос позабытый Йонг португалец, – ты, гарота, просто обязана мне всё объяснить.

23

Тела шпионов закопали у подножия гор, в том месте, где река размыла берег и земля была мягче. Окровавленную одежду сожгли, как получилось, замели следы, насколько было возможно. Только под утро, когда Йонг, сидящую у Намджу, сменила Ильсу, она могла бы немного вздремнуть. Но сна не было, голову раздирали все сомнения сразу.

Йонг сидела, прислонившись к стене, и смотрела в костёр. Пылающие угли не дарили успокоения: всё её сознание вопило, найдя потерянные со времён нападения во дворце страхи.

– Обычно вы не вмешиваетесь в естественный цикл жизни и смерти. – Йонг посмотрела в тень у дальней стены, где сидела Лан. Шаманка поворчала, с неохотой разрывая невесомую пелену окутывающего её полусна.

– Я не вмешиваюсь, если вижу, что путь человека окончен.

– Как было с Бумином? – спросила Йонг. Она слышала, что его смерть Дэкван переживал особенно сильно, тот был правой рукой тырсэгарра. Чжихо не сумел вылечить его раны, и Бумин в итоге погиб, защищая монастырь в Конджу. Поговаривали, что это Лан вовремя не оказала ему помощь. Но слухи о мудан ходили и прежде, страшнее и весомее сплетен драконьего войска. Йонг считала всё бредом, воспалённым чужими страхами и войной.

– Ёнгро Бумин завершил свой путь, – ответила Лан медленно. – Ёнгро Намджу – нет.

Йонг подползла, не вставая с земли, ближе к шаманке. Протянула руки в темноту, скрывающую половину её тела. В редких всполохах от костра блестели только глаза Лан, большие и холодные.

– Думаете, я смогу когда-то видеть будущее, как вы? – спросила Йонг.

Лан вздохнула.

– А ты сомневаешься в себе? Мне не нужна такая неуверенная ученица.

– Я… – Йонг прикусила губу, покосилась на свои руки; под ногтями была засохшая кровь, которую она не смогла смыть растаявшим снегом. – Я не уверена, что хочу этого. Обычно вы говорите, что будущее предрешено и нам остаётся наблюдать за развитием событий. Я слишком вспыльчива, чтобы ничего не делать, зная исход каких-то вещей. Поэтому я допускаю ошибки. Поэтому считываю с посланий духов свои страхи, а не будущее. Как было с нападением на Чогёнджон.

Лан протянула руку в полосу света и поймала залетевшую в пещеру снежинку, которая должна была опуститься на землю у ног Йонг.

– Совсем скоро тебе придётся понять, – заговорила она совсем другим голосом, – что слишком многое в этом мире не подчиняется твоей воле. У тебя будет трудная дорога, но ты сама её выбрала. А раз так, судьба выстелит её под твоими ногами. Как сделала мне.

Йонг взглянула на Лан, но та уже закрыла глаза и махала рукой, чтобы прогнать её. Пришлось отсесть с гулко колотящимся в груди сердцем.

Порой мудан говорила так витиевато, что невозможно было разгадать истинный ход её мыслей – ни через день, ни через месяц. Йонг вернулась к прежним беспокойствам, оставив размышления о своём мастере на ближайшее будущее.

Она стала сильнее. Сильнее и опаснее, и сама себя пугала. В те моменты, когда она прежняя могла бы кричать и прятаться, ею теперь управлял имуги, контролировал всё её тело, потому Йонг не боялась и билась как зверь. Она и была зверем. Ильсу и Юна, своими глазами наблюдавшие, как Йонг растерзала людей наместника, теперь косились на неё и ничего не говорили – то ли не хотели пугать ещё больше, то ли сами её боялись.

«Они пош-ш-шли за тобой, – заметил уязвлённый её сомнениями имуги. – Значит, доверяют».