Соломон

Перед нами абсолютно светский, нерелигиозный взгляд на мир. «Время и случай», понимаете ли. Соломон ли это? Как все же он относился к Богу? И он ли написал Екклесиаст? Песнь песней выбивается из общего канона своей фривольностью, но иудаизм объясняет это аллегорией любви Бога и Израиля, а христианство — аллегорией брака Христа с церковью. Подобные аллегории в Екклесиасте не просматриваются. Автор Екклесиаста — рационалист, агностик, скептик, пессимист и фаталист. Соломон на склоне лет? Соломон по имени в книге не назван, но в самом начале книги он указан как «сын Давидов, царь иерусалимский». Это слабый аргумент, так как сама книга написана на таком иврите, на котором Соломон не говорил, — более позднем иврите, испытавшем на себе влияние арамейского языка. Все же, учитывая содержание книги, можно предполагать. что отправные ее идеи появились при Соломоне, когда пасторальная патриархальность привольного житья и натурального обмена окончательно изменилась на жизнь в государстве при царской власти.

Заканчивая размышления по поводу Соломона и литературы Танаха, можно подытожить, что личность Бога раскрывается только в Его отношениях с людьми. На страницах Танаха нет никакой третьей составляющей этих отношений, нет «Судьбы», нет «Природы», нет «Космоса», нет «Первопричины естества». Бог и люди все решают между собой. Человек, читающий Танах от начала и до конца, а не выборочно, видит, как Бог, который в начале этой Книги описан очень активным и многословным, к ее концу становится пассивным и молчаливым. Он, разумеется, продолжает оставаться мотивирующим фактором человеческих поступков, но перестает сам активно действовать. Этот перелом наступает во время царствования Соломона. Постоянно лично активно вмешивающийся в дела людей Всевышний вдруг исчезает в выстроенном для него Храме и лишь время от времени напоминает о себе напрямую. Вполне возможно, что Бог продолжает оставаться очень активным, но человек черпает сведения о Нем из Святых книг. Все, что додумывается помимо текста этих книг, остается в области человеческих спекуляций и не может считаться признанным фактом даже для верующего человека.

Из текста же Танаха читатель выводит, что характер Бога не лишен противоречий. В греческих трагедиях конфликт обычно случается между личным и неличным, причем неличное, хотя и не обязательно общественное, в результате побеждает, что трагично. В «Гамлете» мы видим другую трагедию: в ней описан конфликт внутри одной личности — личности Гамлета. Евреи дали миру концепцию одного Бога. Соломон построил одни Храм, позже Ездра (Эзра) свел все религиозные книги в одну — Танах. Бог один, но Он выступает в таком множестве ролей, при котором внутренний конфликт неизбежен. Если бы Он был только Всемогущим Господом на небесах или же только добрым другом всех бедных, Он бы избежал конфликта. Но Он и то и другое, и конфликт неизбежен, ибо бедный не понимает, как Всемогущий оставил его в его нищете. Если бы Он был только добрым, понимающим и милостивым, как Он описан у Исаии, или же только меча из рук не выпускающим воином, каким мы видим Его в книге Иисуса Навина, Он бы избежал конфликта. Но Он и то и другое, и внутренний конфликт вновь неизбежен.

Конфликт наступает и в отношениях между Богом и Соломоном. Конфликт происходит и внутри самого Соломона, что позволило современному теологу Тек-вину Моргану написать книгу «Соломон — мудрый и глупый» (Tecwyn Morgan. Solomon — Wise and Foolish. Birmingham, 2007).

* * *

Мы проследили жизнь нашего героя от рождения. Он принял трон, построил Храм, преуспел в личной жизни, торговал и богател, разумно судил народ, возможно, писал или изрекал вошедшие в Библию художественные и духовные перлы. Но в какой-то момент начинает сквозить на страницах Библии некоторое раздражение по отношению к этому баловню судьбы. Что же случилось во второй половине жизни царя, ближе к его смерти? «И делал Соломон неугодное пред очами Господа и не вполне последовал Господу, как Давид, отец его» (3 Царств, 11:6).