Соловьиная песнь (СИ)

— О, Вы ведь знаете, Мэри, мистер Тернер холост, но говорят, ему по нраву одна девушка. Интересно, когда же будет свадьба?

Какая вопиющая наглость! Это совсем уже никуда не шло. Мэри побледнела от ярости, слова вдовы были отнюдь не двусмысленны. Кто-то пустил слух, что они с Тернером скоро обвенчаются, очевиднее и быть не могло. «Ну и мерзость! — возмущалась девушка, прокручивая в голове все возможности. — Если он сам стоит за этим…»

Впрочем, к счастью, миссис Элмерс совсем не заметила изменений, произошедших с лицом собеседницы за эти секунды. Мэри стало противно находиться рядом со старой ехидной, и она холодно ответила:

— Что ж, не думаю, что меня интересует личная жизнь мистера Тернера. Прошу меня простить…

Это было грубо, но не так, как могло быть, не удержи она себя в руках. Закоренелая сплетница была несколько обескуражена таким поворотом событий, ей явно было о чем подумать и о чем пошушукаться с другими дамами. А Мэри поднялась с кушетки и присоединилась к другому разговору. Периодически она встречалась взглядом с Дэвидом, который, очевидно, желал привлечь ее внимание, и разражалась гневом. Все нутро Мэри было пропитано неприязнью к этому навязчивому молодому человеку.

Не сказать, впрочем, что он был некрасив, дурен собой. Светло-серые глаза, длинный, достаточно изящный греческий нос, тонкие губы и мужественный подбородок. Он был блондином, а его волосы всегда были идеально уложены. Дэвид вообще казался чрезвычайно ухоженным и лощеным, красивым по мнению большинства девиц, отвратительным по мнению Мэри. В его глазах не было видно ни чувств, ни мыслей. Он был пустышкой, красивой скляночкой, внутри которой не было ничего. Дэвид был стройным, но недостаточно высоким, одетым с иголочки, но совершенно безвкусно.

В общем, девушка сама толком не могла объяснить, почему прониклась к нему таким глубоким презрением. Глупых людей было много, вылизанных франтов тоже. Дэвид был не одинок, таких Дэвидов на светских вечерах — легион. Проблема, должно быть, состояла в том, что именно этот пытался подбить клинья к Мэри Грей.

Девушка решила не задерживаться более и вышла на улицу, ожидая экипаж. Она опустила руку в отделение сумочки и поняла, что у нее не хватает нескольких центов на поездку. С этой суетой совсем забыла про деньги. С досадой хмыкнув, Мэри подумала, что ей придется занять. «Как унизительно…» — ей бы очень не хотелось быть должной такую мелочь, как будто она — нищенка. И все же другого выхода не было. Дом был недалеко, Мэри дошла бы пешком, а она уже не считала ночные прогулки по городу чем-то предосудительным. Все остальные, к сожалению, считали. Мужчина еще мог уйти пешком в темное время суток, хотя это тоже негласно, но единодушно осуждалось, как показатель жадности, женщина же — ни в коем случае!

И тут к раздосадованной девушке подошел Дэвид. Он, как всегда, сдержанно улыбался. Пожалуй, у него было всего несколько выражений лица, чередовавшихся в соответствии с определенным случаем. Настоящих эмоций его она не видела ни разу.

— Вы чем-то обеспокоены? У Вас такой вид… — мужчина приблизился, от него пахнуло популярной французской туалетной водой.

— Знаете, мистер Тернер, боюсь, я не посчитала деньги, которые брала с собой, так досадно сглупила. И вот…

— О, не волнуйтесь. Сейчас прибудет мой экипаж, я как раз рассчитывал на это время. Не откажете мне в чести подвезти Вас? — галантно и не без бахвальства предложил Дэвид.

В любое другое время Мэри бы несомненно отказала, но ей страшно не хотелось брать взаймы. И ненавистный ей Тернер оказался героем в этот вечер. Нет, она не изменила мнения о нем, просто Дэвид и его притязания впервые принесли хоть какую-то практическую пользу.

— Очень любезно с Вашей стороны, мистер Тернер, я не откажусь.

Мэри выдавила из себя улыбку, чтобы хоть как-то отблагодарить джентльмена.

Они сели в карету и Мэри сразу же ощутила, как неприятно ей находиться рядом с этим человеком. К несчастью, в подобных повозках сложно, да что уж, невозможно расположиться вдали от собеседника, обычно приходится довольствоваться расстоянием в мизинец, если не меньше. Это… доставляло неудобства. Особенно тем, кто не заинтересован сидеть так близко со своим спутником. За те несколько минут, которые потребовались для того, чтобы доехать до дома Мэри, Дэвид заговорил лишь один раз.

— Вам не холодно, Мэри? — «с чего такая фамильярность?» — Может, мой плащ…

— Нет, спасибо, сэр, мне совсем не холодно, — отрезала она.

Экипаж остановился. Дэвид ловко выпрыгнул из кареты, обошел ее с другой стороны, чтобы подать руку даме. Мэри ступила на землю, но мужчина все не отпускал руку. Он наклонился к ее кисти в замшевой перчатке и поцеловал, долго не поднимая взгляд. Мэри нахмурилась, ей совсем не понравился этот жест.

— До свидания, мистер Тернер, благодарю еще раз, — выдавила она из себя необходимый минимум приличия, затем вежливо улыбнулась и засеменила к дому.