Соловьиная песнь (СИ)

Мэри села в экипаж и назвала извозчику адрес. Это было опасно. Все знают, как горазды извозчики на сплетни, а тут такая нарядная и очевидно богатая мисси собиралась посетить танцы на Пяти улицах. Не бал, не званый ужин. Танцы. И, несмотря на безобидное название, это было очень подозрительное мероприятие. Во-первых потому, что нога аристократа редко ступала на улицы небезызвестного района, во-вторых потому, что те самые танцы почти всегда оказывались скоплением воров и шлюх, на день облеченных в маски обычных людей. Туда не пускали кого попало, бедняков обычно вышвыривали наружу, но контингент таких собраний все равно оставлял желать лучшего. В самом редком случае там мог объявиться кутила из высшего общества, ищущий приключений и легкой любви или благовоспитанный рабочий, решивший развлечься хоть раз за месяцок. Остальные в основном так или иначе имели непосредственное отношение к преступности. Нельзя было давать симпатичным одеждам себя обмануть. Далеко не все воры выглядят как злобные оборванцы, некоторые похожи на настоящих щеголей, немного гипертрофированных в своих манерах и стиле. Тот, кто был близок к настоящим джентльменам, денди, легко мог бы отличить оригинал от этой пестрой вульгарной подделки, но славные наивные беднячки часто покупались на обертку, с позором теряя невинность по вине какого-нибудь молодого повесы, юркого лжеца и негодяя.

Грей знала, куда она едет, но чрезвычайно наивно полагала, что ее защищает некая невидимая броня. С этими дурами может случаться что угодно, но только не с ней.

Она вошла в зал. Это было двухэтажное просторное деревянное помещение, приукрашенное яркими плакатами и обильно освещенное. Мэри стало душно, едва она попала внутрь. Девушки хихикали, молодые люди рыскали по залу в поисках партнерш, мужчины что-то яростно обсуждали, обосновавшись на втором этаже.

Мэри, уверенная в своем плане, не допускала даже мысли, что Билла тут не будет. Подобное торжество не могло обойтись без короля преступности, Мясника. Не сказать, что он любил именно это веселье, бурное, задорное и даже вполне безобидное. Уильям Каттинг не снисходил до танцулек. Ему не надо было выплясывать с какой-нибудь милочкой кадриль, чтобы заполучить ее. Мэри стало смешно, она не могла представить себе Билла, такого серьезного и зловещего, танцующего чего-нибудь этакое. Но он ведь тоже когда-то был молодым и, должно быть, когда-то не хромал на одну ногу, а глаза у него было два. В те далёкие времена он, быть может, позволял себе такие же легкомысленные увлечения, подчиняясь общим настроениям юношества.

Пока музыка играла не для танца. Скрипачи расхаживали по залу, создавая своей игрой некоторую атмосферу, предшествующую предстоящему гулянью. Но не нужно было музыкантов, чтобы настроить народ на нужный лад. Все и так были возбуждены, искрились неподдельным весельем. Мэри решила, что Билла следует искать наверху.

Каждый шаг ее сопровождался чьим-нибудь вырвавшимся наружу в той или иной форме удивлением из толпы. Девушки, разодетые ярко, но совсем не так дорого и изысканно, тускнели на ее фоне, зеленели от зависти, перешептывались и расспрашивали друг друга, не знает ли кто этакую птицу. Мужчины же были околдованы, как только случайно их взгляд падал на прелестную незнакомку. Ее одежда вызывала двойственные чувства: «Она богата, но… она не из знати. Знать так не одевается».

— Позвольте, красавица, куда Вы спешите? Не могу ли я составить вам компанию? — отважился заговорить с ней один юноша с прекрасным звонким голосом и золотистыми кудрями. Мэри взглянула на него не без доли кокетства, мило улыбнувшись, но тут же посерьезнела:

— Нет, сэр. Я тороплюсь по делам.

— Какие дела могут быть в такой замечательный вечер? Разве Вы здесь не для того, чтобы развлекаться? — не отставал местный Аполлон в клетчатом фраке.

Мэри бы позабавил флирт с ним, если бы она была в привычном для нее окружении, зная, что вольность ничем не грозит. К тому же, ее мысли сейчас занимал Билл, а отнюдь не этот красивый юнец.

— К мистеру Каттингу, — отрезала она сурово. И парень с понимающим видом отступил в толпу.

Больше препятствий на пути она не встретила.

Мэри приятно холодило лезвие ножа, закрепленного под подвязкой чуть выше колена. Она увидела единственный доступный ее взгляду стол с несколькими стульями вокруг него, за которыми сидели, по всей видимости, важные шишки, и поняла, что идет по правильному пути. Различив фигуру Билла, как всегда сидящего как бы и во главе стола, и одновременно в тени остальных, Мэри снова ощутила то сладкое чувство свободы, подходя к мужчинам. Среди них была и женщина, но, обменявшись взглядами с Биллом, она встала и вышла, пройдя в дюйме от Мэри.