Сонджу

– Я правда так выгляжу? То есть… у меня правда такое выражение лица? – Сонджу уставилась на портрет.

– Иногда у тебя и впрямь бывает этот загадочный взгляд.

Когда Сонджу спросила владельца галереи о том, где сейчас художница, он сказал:

– Она не хочет объяснять свою работу, но настаивает, что женщина должна с гордостью носить своё имя. В журнале «Искусство сегодня» будет трёхстраничный разворот с её работами, и эта картина тоже будет там.

Сонджу нравилась дерзость этой художницы.

– Моё имя – Ё Сонджу, – объявила она.

В первый день весны Сонджу гуляла по залам музея во дворце Токсугун, когда наткнулась на двух своих одноклассниц. Одна из них сказала:

– Я видела твой портрет в «Искусстве сегодня» от художницы Илчхон. Я показала портрет мужу и сказала, что мы с тобой вместе учились. Я теперь всем это говорю.

Другая одноклассница кивнула. Сонджу выдавила вежливую улыбку и поблагодарила их, после чего поспешила покинуть музей, чтобы избежать дальнейшего участия в беседе.

Сонджу пробыла в «Г-62» всего полчаса, когда увидела господина Кима, который шёл к коттеджу. Она открыла дверь.

– Вас пригласила госпожа Чхо? Она ещё не пришла, но прошу, входите.

– Она не ответила на домашний телефон, так что я подумал, что она может быть здесь. Сегодня утром скончалась жена председателя Пака.

Сонджу опустилась в кресло.

– Она, конечно, долго болела, но… Это так внезапно. Прошу, садитесь.

Он сел напротив неё. Сонджу спросила:

– Как председатель Пак держится?

– Он выглядит грустным и потерянным, – взглянув в окно, господин Ким добавил: – Я не помню, чтобы чувствовал себя потерянным после смерти жены. Интересно, стоит ли считать это моим личным недостатком.

От удивления Сонджу приоткрыла рот: господин Ким делился с ней своими мыслями с такой лёгкостью, будто говорил сам с собой.

– Вы имеете в виду, что вы, возможно, слишком рациональны или даже бесчувственны?

Сонджу думала о себе, когда произносила это. Он кивнул несколько раз и устремил взгляд на газон за окном.

– Я смирился со своим договорным браком. Пытался сделать его как можно лучше для нас обоих, – он провёл по лбу рукой, словно пытаясь убрать выбившиеся из причёски волосы. – Полагаю, моя жена прожила хорошую жизнь. Я никогда не изменял ей. Хотя нельзя сказать, что я не испытывал соблазна.

Обычно он говорил куда меньше, но сейчас явно был в настроении откровенничать, так что Сонджу продолжала слушать.

– Моя жена была хорошей женщиной. Она полностью мне доверяла. Но она не знала меня по-настоящему. Признаю: я и сам не позволял ей как следует себя узнать. Но иногда я думал: неужели она и правда понимала бы меня лучше, если бы я ей открылся? – Он фыркнул. – Она часто говорила другим, что знает меня, как свои пять пальцев. Она знала мои привычки и некоторые предпочтения, но если бы она прочла мои мысли и желания, то увидела бы во мне незнакомца. Она никогда не задавалась вопросами о жизни, ничем страстно не увлекалась, не пыталась ничего изменить. Она просто жила, постоянно болтая о бессмысленных вещах.

Сонджу никогда не слышала раньше, чтобы он так говорил. Каждый клиент в Зале знал: несмотря на отсутствие детей, между председателем Паком и его женой существовала особая связь, которую не смогла разрушить даже её затяжная болезнь. Однако слушая господина Кима, Сонджу чувствовала, что он скорбел по отсутствию этой особой связи в собственном браке. Как странно: оказывается, у них было много общего. Но, возможно, она слишком многое додумывала.

Сонджу спросила:

– Вы приходили в Зал каждый день, потому что не могли найти общий язык со своей женой?

Он улыбнулся – и на этот раз посмотрел прямо на неё.

– Зал действительно в какой-то степени удовлетворял мои потребности. Я ценю дружбу госпожи Чхо. Мы знаем друг друга очень давно.

– Она такая мудрая, правда? Иногда мне кажется, что она знает меня лучше, чем я сама. Она для меня не просто работодатель, но и хороший друг.

– Она очень высоко вас ценит и тоже никогда не считала вас простой сотрудницей. Она искренне радовалась, когда вы согласились работать в Зале. Госпожа Чхо говорила, что вы особенная. И я с ней согласен.

Снег. 1965 год

По пути домой из коттеджа и ещё несколько недель после Сонджу думала о словах господина Кима. Как и у него, её жизнь сложилась совсем не так, как она представляла. Многие вещи она раньше не понимала. Общество не обязано было изменяться в желаемом ей темпе, мать не обязана была жертвовать ради неё репутацией всей семьи, муж не обязан был соответствовать её ожиданиям.

Ей срочно и искренне захотелось помириться с матерью. Но что она тогда будет делать со своей злостью и горечью? Они давали ей силы. Они были удобны.