Читаем Сонеты 87, 102 Уильям Шекспир, — литературный перевод Свами Ранинанда полностью

О том, как карты попали в Европу, нет точных данных. Предполагается, что путь распространения игральных карт был следующим: Китай — Индия — Персия — Египет — Европа. Долгое время «импорт» через арабские страны, как и участие мусульман в развитии карточных игр, отрицали. Однако позже было установлено, что последователи ислама не только играли в карточные игры, но и создали собственную колоду. Собственно, арабы (а точнее, арабские купцы и моряки), как правило, являлись обычными посредниками заимствований из Китая. Карты мамлюков во многом напоминали Таро: 56 младших арканов и 22 старших козыря делились на 4 масти — Мечи, Посохи, Кубки и Пентакли (также известные как Диски и Монеты). Запрет Корана на изображение людей мамлюки соблюдали, и поэтому на карты наносились, только строгие геометрические орнаменты — арабески.

Первые упоминания игральных карт на территории Европы относятся к XIV столетию. Существует запись в хронике города Берн от 1367 года, сообщающая о запрете карт. В 1370 году появилось слово «naipes» (игральные карты) в испанской книжке со стихами. С 1377 учащаются упоминания карт (чаще всего в связи с запретами). Самый обширный рассказ появился в том году из-под пера монаха в городе Фрейбург. Уже в середине XVI века английские аристократы не смущаются присутствием на парадном портрете игральных карт, об этом свидетельствует картина Мастера графини Уорик: «Портрет Эдварда Виндзора, 3-го барона Виндзора, его жены, Кэтрин де Вер, и их семьи», относящаяся к 1568 году. Считается, что каждая фигура в картах представляет определённого исторического персонажа.

Но вернёмся обратно, к семантическому анализу сонета 128.

В строке 5, автор сонета, конкретно намекает на придворных «валетов», которым он завидует, что «ловко прыгают, как невзначай» вокруг тёмной леди. С другой стороны, речь идёт о её «сладких» пальчиках, что подтверждает строка 6: «целую нежную твою руку ласково — внутри».


— Является ли, написанное в строке 6, плодом фантазии барда?


— Скорее всего, нет!


Что доказывает содержание сонет 151, что Шекспир одержим флиртом с тёмной леди. Это объясняет, широкое применение бардом жаргонных слов и двусмысленных намёков, которыми изобилует не только сонет 128, но и остальные сонеты всей серии «Тёмная Леди».


«В то время, как моим жалким губам, которым собрать нужно

От дерзновенья древесины, с тобой остановились стыдливые они» (128, 7-8).


В строке 7, бард более расширено развивает тему «поцелуя внутри» руки, в ладошку тёмной леди: «моим жалким губам, которым собрать нужно урожай», где аллегорически тропится «собрать урожай» адюльтера. Но в строке 8, автор детализирует описание процесса, чересчур двусмысленно «от дерзновенья древесины, с тобой остановились стыдливые они», это конечно же пальчики. Что подразумевает бард под «дерзновеньем древесины», не составляет труда догадаться, продолжая читать строку 9-ть.


«Чтобы их, так щекотали, меняли своё положение на ней

Как в ситуации этих пляшущих клавиш, и сугубо» (128, 9-10).


Обозначая рамки любовной игры в строке 9, повествующий бард, выкладывает подробности, которые точно не являются плодом воображения: «чтобы их так щекотали, меняли своё положение на ней». Сравнительная метафора в строке 10, даёт подтверждение, в фразе «dancing chips» о метафорическом сравнении игры не вёрджинеле с любовной игрой и игрой карты, где использовались фишки «chips». Само слово «сугубо», применяется в конце строки и обозначает «в особенности», в данном случает применён, как вспомогательное слово оборота речи.

Приём двух смысловой диалектики продолжится во всей фразе «меняли своё положение на ней», где по смыслу «на ней», указывает, что «на благословенной древесине» вёрджинела, или ещё чего. Сравнительная метафора, «Как в ситуации этих пляшущих клавиш» строки 10, в фразе «dancing chips» читается, как очевидный намёк на то, что любовная игра ещё не окончена, а наоборот достигла своей высшей точки — апогея.


Кратная справка.


Согласно Оксфордского Большого словаря, есть специфические обороты речи британского английского, в неофициальной интерпретации. Например, чтобы обозначить состояние, когда человека попал в ситуацию, которая обозначает полное поражение, подобное смерти в игре или в поединке на дуэли, когда «фишки упали наземь» «the chips are down». Этот неформальный оборот речи, использовался для обозначения сложной ситуации, в которой игрок вынужден решать, что для него более важнее, — вовремя выйти из игры, или же играть до полного поражения, когда фишки «упадут наземь». То есть, когда фишки полностью закончатся, но игрок найдёт смелость продолжить игру до конца.


«O'er whom thy fingers walk with gentle gait,

Making dead wood more blest than living lips». (128, 11-12).


«О, мой друг, по коему твои пальчики прошлись поступью, куда нежней,

Неживую древесину сделавшие, более благословеннее, чем живые губы» (128, 11-12).


Перейти на страницу:

Похожие книги

19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов
19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов

«19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов» – это книга о личностях, оставивших свой почти незаметный след в истории литературы. Почти незаметный, потому что под маской многих знакомых нам с книжных страниц героев скрываются настоящие исторические личности, действительно жившие когда-то люди, имена которых известны только литературоведам. На страницах этой книги вы познакомитесь с теми, кто вдохновил писателей прошлого на создание таких известных образов, как Шерлок Холмс, Миледи, Митрофанушка, Остап Бендер и многих других. Также вы узнаете, кто стал прообразом героев русских сказок и былин, и найдете ответ на вопрос, действительно ли Иван Царевич существовал на самом деле.Людмила Макагонова и Наталья Серёгина – авторы популярных исторических блогов «Коллекция заблуждений» и «История. Интересно!», а также авторы книги «Коллекция заблуждений. 20 самых неоднозначных личностей мировой истории».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Людмила Макагонова , Наталья Серёгина

Литературоведение
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.Во второй части вам предлагается обзор книг преследовавшихся по сексуальным и социальным мотивам

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука