Сонеты

Не называй мой пыл каждением кумиру
И идолом любви красавицу мою
За то, что я весь век одну ее пою
И за любовь не мщу, подобяся вампиру.

Красавица моя – сегодня как вчера —
В достоинствах своих верна и постоянна,
А потому и стих мой шепчет неустанно
Все то же – что она прекрасна и добра.

Наивность, красота и верность – вот поэма,
Написанная мной,
                    с прибавкой двух-трех слов,
Где мной воплощена любви моей эмблема.
В одной поэме – три! Вот поле для стихов!

Правдивость, красота
                    и верность хоть встречались,
Но никогда в одном лице не совмещались.

106. «Когда средь хартий я времен давно минувших…»

Когда средь хартий я времен давно минувших
Портреты нахожу созданий дорогих
И вижу, как в стихах красивых и живых
В них воспевают дам и рыцарей уснувших, —

Я в описанье том их общего добра —
Их рук, плечей и глаз, чего ни пожелаешь, —
Попытку вижу лишь старинного пера
Представить красоту, какой ты обладаешь.

Все их хвалы встают лишь
                    предсказанья сном
О настоящем дне и образе твоем;
А так как все притом,
                    как сквозь туман, смотрели,
То и воспеть тебя достойно не сумели.

Мы ж, видящие все, что день
                    нам видеть дал,
Не можем слов найти для песен и похвал.

107. «Ни собственный мой страх…»

Ни собственный мой страх,
                    ни вещий дух вселенной,
Стремящийся предстать
                    пред гранью сокровенной,
Не в силах срок любви моей определить
И предсказать, когда покончу я любить.

Житейская луна с ущербом уменьшилась —
И злых предчувствий сонм смеется
                              над собой,
А неизвестность вкруг,
                    как мрак, распространилась,
И мир, представь, закон провозглашает свой.

Вспоенная весны живительной росою,
Любовь моя растет, и смерть ей не страшна,
Затем что буду жить в стихах своих душою,
Пока она гнести вкруг будет племена.

И ты свой мавзолей найдешь
                    в строках их славных,
Когда гербы спадут
                    с гробниц владык державных.

108. «Нет слов, способных быть…»

Нет слов, способных быть
                    написанных пером,
Которых не излил я, друг мой, пред тобою!
И что могу сказать я нового притом,
Чтоб выразить восторг твоею красотою?

Да ничего, мой друг, хоть должен повторять
Все то же каждый день и старым не считать
Все старое: «Ты – мой! я – твой,
                              моя отрада!»
Как в первый день, когда
                    я твоего ждал взгляда.

Распуколка-любовь, в бессмертии своем,
Не думает совсем о времени разящем,
И места не дает морщинам бороздящим,
А делает его, борца, своим рабом —

И пламенной любви находит там зачатки,
Где время с злом влекли, казалось,
                              их остатки.

109. «Не говори, мой друг, что сердце изменило…»