Сонный сад

Мужчина усмехнулся, поднял свою левую руку вверх и сжал ее в кулак, скрипнув перчаткой.

Волдыри на ногах исчезли.

– Так вот какая ты, Эльга, – медленно произнес он. – Мне было интересно проверить самостоятельно.

– Я сказала вам уйти!

– Но где же твой отец, Эльга? Неужели он отказался от идеи спасти твоего брата? Сломать условия многолетней сделки? Где же Элиас Грэм?

Больше не в силах слушать полумагический бред гостя, девочка потянулась к ночной лампе Лембита, стоящей на прикроватной тумбе. Не раздумывая ни секунды, Элли выдернула ее из розетки, взяла в обе руки и кинула в незнакомца.

Но стоило абажуру едва приблизиться к нему, как его фигура в черном растворилась.

– Свидимся, Эльга, – послышалось у девочки в голове.

С оглушительным звоном и стуком некогда любимый светильник брата ударился об пол и разбился.

– Элли… – слабо окликнула дочку Лаура из гостиной. – Ну что ты опять натворила?

Глава 13 Он ушел сам

– Элли… – позвала мама вновь, и голос ее звучал странно и непривычно. – Иди сюда.

Быстро оглядев осколки, в которые теперь превратилась любимая лампа Лембита, Эльга стряхнула с себя ужас и шагнула к двери.

Но тут же опомнилась и остановилась.

Стараясь ступать аккуратно, так, чтобы не задеть битое стекло и гнутый пластик, девочка вернулась к постели брата. Тот самый рисунок – последний из тех, что Элли изучила, – успел приобрести горькую ассоциацию с кошмарным сном. Он лежал среди других творческих начинаний Лемми, но буквально мозолил глаза своим содержанием.

Цветные линии обрели смысл.

– Конечно же, ты рисовал их, – шепнула девочка сама себе. – И почему я сразу не смогла узнать маму и папу?

В отсутствие Ткача Эльге приходилось анализировать каждую деталь самостоятельно, и шутливо-колкий диалог с проводником детской смерти превращался в унылый и скучный монолог Элли Грэм.

Разговор с самой собой, который только сильнее ее расстраивал.

«Мда, – подытожила Элли про себя. – Получается, теперь у меня не только жизнь вверх тормашками, но и мозги».

– Дочка… – вновь послышалось из-за двери. – Ты меня не слышишь?

Мама звала все жалобнее и жалобнее.

Голос Лауры вплетался в тот образ, что посетил девочку во сне, и был светлее, моложе, несчастней… Мама Лаура в один лишь миг превращалась в Лауру – возлюбленную Элиаса и плакала, кричала на опушке леса.

Мама была той Лаурой из кошмара.

А та Лаура была мамой Элли.

И так – вопреки злой полоске вместо губ, хмурости, морщинам, потухшему взгляду и вечной обиде на дочь – было всегда.

Девочка прижала к себе рисунок.

Вне зависимости от источника, благодаря которому Лембит знал о том, как расстались их родители, мама абсолютно точно не знала об этой картинке ничего.

Иначе очередное изображение отца (да-же в таком виде!) уже давно было бы уничтожено.

«Правду нужно узнавать целиком, – внутренне решилась Элли. – Это не какой-то там пирог, чтобы есть по кусочкам!»

В конце концов, кроме мамы, возможных союзников на вилле Имедема у девочки больше не было.

– Доченька… – не унималась Лаура.

И Элли больше не нужно было упрашивать. Время пришло!

Девочка покинула детскую с иллюстрацией своего худшего кошмарного сна в руках.

* * *

Терпкий запах алкоголя заполнял гостиную. Мама лежала на диване, ломано закинув руки над головой, и смотрела куда-то наверх, в потолок.

– Доченька… – повторила она, увидев Элли перед собой.

Девочка видела Лауру в таком состоянии впервые.

Темная бутылка без крышки стояла в центре стола. Рядом соседствовал пустой стакан и брошенный пульт от телевизора. Цветной экран демонстрировал чью-то наигранную драму, но в этот раз почему-то без звука.

– Ты же не любишь тишину, – аккуратно заметила Эльга.

– Я хотела поговорить со своей девочкой… – как-то глупо улыбнулась мама. – Разве это запрещено?..

– Нет… – Элли растерялась. – Просто…

Мамино лицо имело неестественное выражение и отталкивало мимикой. Соловый[9] взгляд покрасневших глаз был направлен куда-то сквозь дочь.

– Мама, почему ты пьяная? – ошарашенно спросила девочка в лоб.

– Я? – удивилась Лаура так, будто Элли спрашивала ее о существовании динозавров, а не о чем-то весьма очевидном и простом. – Да где же я пьяная? Иди сюда.

Косо балансируя руками, мама села на диване и похлопала по месту рядом с собой.

Элли помедлила, но все же решила послушаться и подошла.

– Что такое у тебя там?.. – почти невнятно спросила мама и потянулась к столу. Прямо на глазах у дочери она выплеснула остатки красной жидкости из бутылки в стакан и приложилась к нему губами. – Покажи мне.

– Я как раз хотела, но…

Мама натужно рассмеялась. Казалось, что кто-то давил на нее сверху и ей просто приходилось издавать этот кряхтящий, ненатуральный звук.

– Я говорю показывай, – небрежно бросила рукой Лаура. – Что за секреты такие, от матери-то.

«Если бы ты только знала, мама, КАКОЙ у меня есть секрет… Поняла бы, что рисунок – это ерунда полная…» – мелькнуло в голове девочки.

Не дождавшись, пока дочь отдаст рисунок, мама потянула за листок, и руки Элли разжались.

– Что? – криво улыбнулась Лаура, явно не распознавая сюжет с первых минут.