Сорные травы

Я растянулась на крыше, уставившись в небо, пыльные стены чердака успели осточертеть – неудивительно, за прошедшие почти сутки. Голода я не ощущала, а вот пить хотелось безумно. Когда радио вдруг разразилось сигналом тревоги, времени на то, чтобы запастись водой и продуктами, не было. Хорошо хоть посетителей в морге оказалось не много. Кто-то, похоже, решил, что мёртвые подождут, а вот живым необходимо высказать своё, разумеется, ценное мнение на стихийном митинге. Другие, судя по всему, решили, что когда город бурлит, лучше всего запереться дома и не высовывать нос на улицу до тех пор, пока та снова не станет безопасной. Будь я поумнее, поступила бы так же. И когда бабахнула ёмкость с хлором, или что там случилось на самом деле – закрыла бы дома пластиковые окна и двойные двери, заткнула вентиляцию и в ус не дула. Судя по тому, что я помнила с «военки», наш дом в зону заражения попадал, но далеко не в эпицентр, да и восьмой этаж есть восьмой этаж. А так… Успела дать столпившимся во дворе людям ветошь, приказала быстро намочить – благо, воды в секционном зале хоть залейся, – закрыть рот и нос и двигаться перпендикулярно направлению ветра. Повторять несколько раз и следить, насколько точно выполнили указания, не стала. Не до того, да и не нанималась я в пастыри. Успела прихватить из каморки уборщицы пластиковую полторашку с пригоршней кальцинированной соды, заполнив её водой, сунуть в сумку уличную одежду – на то, чтобы переодеться, времени уже не оставалось, – положить туда же пистолет из ящика стола и взять оттуда же защитные очки. Не герметичные, но всё лучше, чем ничего. То, что покидать зону заражения надо спокойным шагом, а не улепётывать, точно зайцу, я вспомнила, только когда перестало хватать воздуха. Мокрая ткань едва-едва позволяла дышать, а уж на бегу… Пришлось остановиться. Вокруг мельтешили люди, запах сквозь маску не ощущался, дымки не было, и я рискнула сдёрнуть намордник, чтобы отдышаться. Расплата оказалась мгновенной – острый, удушающий запах хлора, выкрутивший лёгкие кашель. Я прижала ткань к лицу, кое-как отдышалась – кашель вроде бы отступил, – и пошла прочь так быстро, насколько позволяло дыхание. Вокруг по-прежнему бестолково метались люди, дорогу заполнила бесконечная пробка – и откуда только в этом районе взялось столько машин в разгар рабочего дня. Какой-то умник на полной скорости вырулил на тротуар, и я едва успела выскочить из-под колес. Кто-то, похоже, оказался не таким шустрым, но никто даже не оглянулся. Я тоже не стала. Мерзко. Стыдно. Но не смогла себя заставить остановиться. Кто-то уже сползал на асфальт, паника вокруг сводила с ума. И на то, чтобы не завизжать и не броситься прочь, не разбирая дороги, уходили все силы. Наконец, деревянные дома вокруг закончились, выросли пятиэтажки. По земле тянулся желтоватый дымок, глаза пощипывало, и было очевидно – дойти до края облака я не успею, для этого нужен час хорошего бега или два часа идти в приличном темпе. Оставалось только попытаться забраться повыше.

Найти подъезд без домофона оказалось той ещё задачкой. Внутри он выглядел как любой подъезд без домофона – исписанные стены, выбитые стекла, пятна от мочи на полу, – но сейчас мне было не до брезгливости. Выше… ещё выше. Говорят, когда строились хрущобы, экономили на всём – а уж лифты и вовсе посчитали ненужным излишеством. Врачи постановили, что пять этажей – это максимум, который человек может регулярно преодолевать без вреда для здоровья. Честное слово, сейчас я готова была залезть на своих двоих хоть на вершину Эмпайр Стейт Билдинг, если бы таковой оказался поблизости.

На площадке последнего этажа обнаружилась лестница на чердак, крышку люка удерживал амбарный замок. Я взобралась на пару ступенек и примерилась к проушине. Будь в подъезде какая-никакая герметичность, я бы предпочла отсидеться внутри, но свист ветра в разбитых стеклах вариантов не оставлял. Чем выше, тем лучше. Я вытряхнула патроны из барабана револьвера и со всей дури саданула рукояткой по петлям замка. Грохот, срезонировав от стен, пошёл гулять по подъезду. Ну и чёрт с ним, главное, что замок, кажется, поддаётся. Ещё раз…

– Ты что это, сука делаешь? – из открывшейся двери на меня смотрела небритая морда. Перегар чувствовался даже сквозь маску.

– Дверь закрой, – ответила я. – Окна тоже. Проёмы завешиваешь мокрыми простынями, под дверь – таз с водой. Всё понял?

– Я те… щас… навешаю… – мужик шагнул в дверной проём. Замер, уставившись в тёмный канал ствола пистолета.

– Дверь закрой, – повторила я. – Если жить хочешь.

Это я знаю, что патронов в барабане нет. А ему знать не обязательно. Попробует не поверить – двину тем же пистолетом промеж глаз, шестьсот граммов железа по переносице утихомирят кого угодно.