Неожиданностью стала декларация о ненападении и для поляков. При ознакомлении с печатными материалами тех лет, сообщениями на сей счет в той же газете «Kurjer Warszawski», невольно возникает впечатление, что не предполагали ее появления и польские журналисты. В утреннем выпуске за 27 января 1934 года «Kurjer…» на своей второй странице, на нижней ее половине, поместил публикацию под заголовком «Подписание польско-германского договора о ненападении», присланную в редакцию газеты не ее берлинским корреспондентом, а полученную из правительственного Польского телеграфного агентства. Сообщение ПТА было кратким, состояло всего из двенадцати строк и гласило: «Дня 26 т.г. в 11 часов в германском Министерстве иностранных дел между Польшей и Германией подписан договор о ненападении. От имени польского правительства договор подписал полномочный посол Речи Посполитой министр Юзеф Липский, а с немецкой стороны — министр иностранных дел Империи Фрайгер фон Нейрат. (Так в тексте сообщения. Полное имя фон Нейрата — Константин Герман Карл Фрайгер
В этой связи правительство Польши и правительство Рейха проводили переговоры, с целью привести их к результату, вытекающему из вышеозначенной беседы, связывающего соглашения, касающегося будущего построения взаимных отношений.
Переговоры завершены. Польский посол в Берлине и министр иностранных дел Рейха 26 т.м. подписали перед полуднем в аппарате иностранных дел следующий договор:
«Польское правительство и германское правительство, принимая во внимание, что наступил момент, чтобы начать новый этап в политических польско-германских отношениях, основанный на непосредственных соглашениях одного государства с другим. Поэтому они решили настоящей декларацией заложить основы будущей организации этих отношений.
Оба правительства исходят из того факта, что поддержание и обеспечение длительного мира между их странами является существенной предпосылкой для всеобщего мира в Европе. По этой причине они решили установить обоюдные отношения на принципах, изложенных в Парижском пакте от 27 августа 1928 года, и намерены, поскольку это касается отношений между Германией и Польшей, точнее установить применение этих принципов».