Сorvum nigrum (СИ)

— Я убийца, а не мазохист или садист, — сказал он. — Я обучен убивать людей быстро и профессионально. Мучить чужую плоть в мои обязанности не входит. Если бы мне поручили твое устранение, я бы использовал свой первый клинок, который выковал сам на собственное шестнадцатилетие. Он имеет довольно тонкое плоское лезвие, которое легко проскальзывает между ребер, позволяя добраться до внутренних органов. Я бы дождался, когда ты закончишь тренировку и пойдешь в душ. Ты всегда заканчиваешь мыться последним, так что проблем со свидетелями не будет. Когда ты выходишь из душа, то всегда поднимаешь руки вверх, отжимая с волос лишнюю воду, заодно зачесывая их назад. Именно в этот момент я бы воткнул лезвие клинка между четвертым и пятым ребром, вот сюда, — он показал на себе точное место, куда бы нанес удар. — Я бил бы немного испод низу, чтобы буквально насадить твое сердце на клинок. Знаешь, когда лезвие достаточно длинное, то не обязательно вводить его до конца и тогда можно почувствовать, как сердце судорожно сжимается, пытаясь работать и дальше, но вновь и вновь натыкается на кусок метала. Ручка ножа немного вибрирует и колышется в унисон с ударами сердца. Я бы наслаждался последними ударами твоего сердца, а ты в это время хватал ртом воздух, ощущая нестерпимую боль. В твоих глазах появится понимание того, что ты скоро умрешь и сделать ничего не можешь. Забавно, но после короткого мгновения осознания у многих ужас сменяется облегчением. Некоторые рады уйти, только вот не могут сами принять решение. Забавно… Я думаю, ты бы тоже испытал его, облегчение. Ты был бы рад смерти.

— Это скучно, — сказал я.

— Скучно? — вскинул бровь Ярослав.

— Да, — кивнул я. — Раз и все — никакого удовольствия от процесса. То ли дело, когда жертва в твоей полной власти лежит на столе, не в силах пошевелиться или прикована цепями так, что с какой стороны не подойди — удобно. В ее глазах страх и ожидание. Она еще не знает куда попала, чего от нее хотят, что будут делать. Потом, когда первый шок отступает, они видят, во что я одет и приходит новая волна паники. Никто не рад видеть мой мясницкий фартук, с пятнами крови, которую не удалось свести. Когда я подхожу к столу и начинаю выбирать инструмент, они начинают дергаться и пытаются просить меня о чем-то, только мне все равно. Ты видел мои работы? — спросил я, смачивая губы виски.

— Да, — коротко ответил Ярослав.

— Тебе понравилось? — задаю еще один вопрос.

— Не думаю, что такое может нравиться, — ответил он.

— Да брось. Для тебя я бы выбрал что-то особенное… Думаю, что я бы превзошел сам себя. Не пожалел бы ни времени, ни средств. Но начал бы с классики.

— Содрал кожу, чтобы потом сшить себе очередную модную вещицу? — усмехнулся он.

— У тебя хорошая кожа, — согласно киваю я. — Мне нравилось гладить ее, ощущать под пальцами, целовать… Было бы кощунством оставить ее на съедение трупным червям, не находишь?

— Предпочитаю оставаться в собственной шкуре, — сказал он.

— Шкуре? — эхом повторил я. — А это идея!

Я рывком встал со своего кресла, подхватил графин с огневиски и подошел к Ярославу. Мое колено слегка задело его правое, но он продолжал смотреть на то место, где только что сидел я. Когда его бокал был наполнен я вернулся обратно и чуть подался вперед, вглядываясь в чуть нахмуренное лицо собеседника. Как я обожаю это морщинку меж его бровей, когда он чем-то недоволен или напряженно думает. Сейчас он думал, думал о том, что может твориться в моей голове. Я словно бы прикоснулся на миг к его мыслям, но он быстро взял себя в руки и закрылся от меня. Гад!

— Для начала я бы выследил и убил медведя, — начал говорить я. — Затем я бы снял с него шкуру. Все это время ты бы ждал меня, подвешенным за руки, посреди гостиной. Не этой, разумеется. Этот дом уже осквернен не одним убийством… Я бы купил другой, поменьше, уютнее. Ты бы ждал и смотрел, как я освежевываю огромную тушу недавно убитого медведя и гадал, зачем мне все это нужно. Возможно, ты бы провисел там не один день, но я бы все убрал и отмыл тебя, используя твое любимое мыло. Затем я бы высушил волосы, расчесал их и собрал в высокий хвост, чтобы не мешали мне работать. Ноги бы тоже пришлось приковать, уж извини. Прежде, чем начать я бы вдоволь насладился твоим телом. Я бы встал позади тебя, вдыхая аромат твоей кожи, и не спеша гладил грудь, живот, бедра… Ты бы возбудился, ручаюсь. Ты легко возбуждаешься. Ответь, на тебя действует Империус?

— Да, — ответил он с подозрением. — Но я умею его сбрасывать, хоть и не сразу.