Сorvum nigrum (СИ)

Палаточный лагерь, если его можно так назвать, заставил забыть, что только что тебя чуть не вывернуло наизнанку при перемещении. Создавалось впечатление, что я попал в средневековую реконструкцию, которую назвал бы «Перед боем». Насколько хватало глаз, простирались аккуратные одинаковые палатки белого цвета с флажками на шпилях, на которых были изображены родовые гербы или просто фамилии. В середине лагеря стола палатка исполинских размеров, украшенная гербом хозяина. От нее так и веяло пафосом.

Между палатками сновали люди, и это напомнило мне чемпионат по киддичу, только на этот раз все они были одеты подобающе. Воспоминание заставило поморщиться и поднять воротник плаща — ветер был промозглым и пробирал до костей. Обычно такая погода предвещала снег. Или беду… Еще вчера нам выдали разрешение на отъезд в поместье на два дня — субботу и воскресенье. Самое скверное, что я не знал, добудет ли Николас для меня дело на эти выходные, и только сегодня утром понял, что не предупредил его о своих планах. Хотя он, наверное, в курсе.

Мою палатку венчал флажок с красного цвета гербом, в середине которого красовался черный ворон, расправивший крылья. Герб был поразительно похож на блэковский, за некоторыми различиями. Снизу, на длинной белой ленте полыхали огненно-красные буквы «Судьба помогает смелым», естественно на латыни. Интересно, с чего они взяли, что это мой герб? Хотя это именно то, что я представлял.

Чуть в отдалении расположился полигон, где уже пристреливались и соревновались в меткости другие волшебники. Многих парней из школы встречали отцы, я же был единственным постояльцем палатки. На миг это заставило почувствовать себя совсем одиноким в целом мире. Был бы со мной хотя бы Сириус…

— Лорд Поттер, — у входа стоял Люциус Малфой собственной персоной.

Я ненавидел его. Весь холеный вид этого человека заставлял мое сердце сжиматься и обливаться кровью. Он был там, в Министерстве, когда погиб Сириус. Черт! Нужно выдохнуть.

Мастер вернул портрет. Только вот на нем больше не был изображен тот удивительный весельчак и балагур. Со слов миссис Бунн он вообще старался не шевелиться, тем более что по совету мастера его перевесили поближе к портретам родственников — в гостиную. Теперь мой крестный, так же как и все поколения Блэков до него, излучал скуку и благородство. Он не таскал еду с других картин, не обжимался с прекрасными девушками, не скакал по полотнам в образе пса. Он был адекватен, но пресен до скрежета зубов. Когда я вернулся в дом, он не удостоил меня ни единым словом, лишь кивнул, когда увидел, что я его рассматриваю. От этого было горько на душе. Лучше бы он кричал, смеялся, говорил гадости, но его ледяное молчание ложилось тяжелым грузом на мои плечи. Лучше бы я и вовсе не заказывал его портрет. Сейчас на меня смотрел человек, косвенно виновный в его гибели. Чертов Люциус Малфой, чтоб ты издох!

— Здравствуйте, лорд Малфой, — почти ровным голосом поздоровался я.

Я мог собой гордиться, ведь мне почти удалось совладать с собой. И почему я не подумал о том, что обязательно встречу его здесь, ведь это его поместье и его мероприятие. Чем я только думал, подписываясь на это? Придется признать, что я не думал вообще, мне просто захотелось развеяться, испытать новые ощущения. Вот только я не знал, что его появление всколыхнет в моей душе такое. Внутри меня одновременно бушевал ураган, и разрасталась пустота; хотелось придушить его и одновременно с этим просто покинуть территорию. Причем немедленно.

— Вам нехорошо? — спросил Люциус.

— Путешествие порталом не совсем удалось, — ответил я.

По правде говоря, меня все еще мутило, хотя это было далеко не первое мое перемещение. Даже странно. С чего бы? После признания на меня тут же накатила тошнота, а рот наполнился слюной, которую я судорожно пытался проглотить до того момента, когда она переполнит рот и польется из уголков губ.

— О, это моя вина, — слегка улыбнулся он. — Я забыл предупредить, что при первом перемещении на территорию поместья возможны неприятные последствия. Другой магический фон, да и защита давит.

После своих слов он извлек из кармана маленький продолговатый пузырек, похожий на пробирку и протянул мне.

— Это поможет снять симптомы, — объяснил он.

Пришлось принять пузырек из его рук. Мы продолжали стоять друг напротив друга, только теперь флакон держал я.

— Вы очень добры, спасибо, — не зря же Николас вбивал в меня правила хорошего тона.