Сorvum nigrum (СИ)

Я уже привык таскаться на закрытые заседания Черных вестников и торчать в малом зале заседаний с учениками наемников. Впрочем, нам никогда не бывало скучно — мы пили, играли в карты, рассказывали истории, иногда даже сражались, правда, в шутку. Онора Коннолли презентовала мне мешочек ирландского табака, половина которого тут же разошлась в качестве угощения для моих коллег по цеху. Зато вторую половину я покуриваю до сих пор, но только по вечерам — он отлично снимает напряжение и расслабляет. Я же всем подарил по кожаной ленточке, которую можно использовать в качестве шнурков для ботинок, если разрезать напополам, ну и еще много чего можно сделать, применив фантазию. Никто не удивился, когда я озвучил чья это кожа, а дамы так вообще пришли в восторг!

— А с муравейником ты это хорошо придумал! — похвалил меня Камиль, когда я рассказывал про свое последнее дело.

Я предусмотрительно опустил интимные подробности, рассказав лишь самую суть, но все равно рассказ вышел что надо!

— У нас на Востоке мы не заморачиваемся и просто сажаем на острый кол — быстро и эффективно!

— Да, но зато не так интересно, — вставила свое Дебора. — Он подошел к делу творчески и не прогадал! Получилось очень свежо и необычно, привнес, так сказать, свежую струю.

— Старые мэтоды не мние эффектны, — не уступал Камиль.

Он начинал злиться — это сразу становилось заметным, потому что говорить он сразу начинал с акцентом. Но вспыхнуть ссоре не далее старшие, вывалившись толпой из огромного камина. Заседание окончено — посиделки пора было заканчивать, так что все разошлись довольно быстро. В малом зале остались только мы — я и Николас. Он плеснул в бокалы виски и мы, молча, пригубили напиток.

— Клиент доволен, — провозгласил Николас. — Правда в конце его стошнило. Не поделишься чем же он так впечатлился?

Николасу я рассказал все, как было, даже про поцелуй и дикое сексуальное возбуждение от всего происходящего. Он не осудил, а наоборот — развеселился.

— В этом нет ничего предосудительного! — заверил меня дедушка. — За свою долгую жизнь я кого только не трахал. К тому же ты сам сказал, что он лапочка, — он отсалютировал мне бокалом и подмигнул.

Утешил, мать твою! Надеюсь, он хотя бы животных не трогал…

— Кстати, раз уж дело дошло до разговоров по душам, то я хотел бы рассказать кое о чем, — продолжил Николас. — Спустя две недели после начала каникул Дамблдор присылал тебе письмо, но я взял на себя смелость перехватить его и ответить вместо тебя, — дед щелкнул пальцами и на столике материализовался пергамент, свернутый тугой трубочкой.

Я пробежался глазами по строчкам и пришел к выводу, что дед все сделал правильно. Хотя, может, это мне сейчас так кажется, а тогда я бы, наверное, согласился. Ну как же — помочь Директору «в одном деле» и «провести остаток каникул в Норе» тогда для меня показалось бы очень заманчивым предложением! Это сейчас и ноги моей в этом доме не будет, а тогда да — лучшее место, чтобы провести летние каникулы.

— Я завел этот разговор потому что Альбус осчастливил тебя еще одним посланием, — он еще раз щелкнул пальцами и на столе появилась сова и еще один пергамент.

Ну что за прикол — выдавать письма порциями?! В послании Директор очень просил, чтобы я помог ему в его деле и уверял, что я буду в полной безопасности.

— И что мне ему ответить? — спросил я дедушку.

— Нужно согласиться, — уверенно ответил Николас, — Альбус очень могущественный волшебник и с ним нужно дружить, а не враждовать. Будет лучше, если ты и дальше будешь выполнять некоторые его просьбы.

Приехали, блин! Теперь еще и директорские поручения исполнять, как будто мне своих дел мало. Я призвал пергамент и перо, нацарапал ответ, привязал к лапке совы и выпустил в окно.

-

— Гарри, мальчик мой! Очень рад тебя видеть… — поприветствовал Дамблдор.

Вид у него, прямо скажу, не очень. Выглядит он помятым и уставшим, осунулся и стал сутулиться. Особенно черная рука меня насторожила. Похоже, что это какое-то хитровымудренное проклятие и Директор на него напоролся. Случайно или по неосторожности — знать я не могу, но уверен, что ему осталось не долго, от силы — год. Жаль, я бы многому хотел у него научиться.

Мы приперлись в Бадли Бэббертон к некому Горацию Слизнорту, а я оказался нужен лишь как группа поддержки и соблазнительная вишенка на торте. Встретили нас искусно сымитированным похищением. Я быстро разобрался что к чему, но вмешиваться не стал, продолжая прикидываться простачком. Директор тоже довольно быстро учуял подвох и нашел хитрюгу, который прикидывался креслом. Короче говоря, после того, как Альбус оставил нас наедине, я проявил всю свою сноровку и убедил старого толстячка стать новым учителем в Хогвартсе, предварительно выслушав жалобы о подкосившемся здоровье и хвастливые речи по поводу его бывших учеников. Немного поспорили на счет маглорожденных волшебников, но это так, мелочи.