Соседка

Холодный ветер, налетающий порывами, трепал прически, лепестки цветов в бесчисленных букетах, шуршал их целлофановыми упаковками, норовил пробраться под пиджаки. Самые мерзлявые зябко ежились. Мамы и бабушки младших детей качали головами, опасаясь, что дети все попростужаются во время линейки в такую погоду. Наконец, бодрой походкой, к собравшимся вышел директор, с такой же приклеенной, неестественной улыбкой на бледном, не загоревшем за лето, лице, как и у его коллег подчиненных. Глаза из-за стекол очков смотрели на собравшихся, как обычно, равнодушно и даже как будто немного осуждающе, совершенно не скрывая, что он бы нисколько не расстроился, а может напротив был бы очень даже рад, если бы на это первое сентября стадион, наконец-то, оказался бы пуст. Минут пять ушло на безуспешные попытки настроить микрофон. После десятого «раз-раз» дети радостно начали хихикать. Мамы и папы, бабушки и дедушки, уже тоже промерзшие до костей, вновь закачали головами, начали недовольно переговариваться, потихоньку роптать. Поняв, что попытки исправить микрофон, как и во все предыдущие годы, совершенно тщетны, директор кое-как, хрипя и подхрюкивая, произнес речь, к радости абсолютно всех собравшихся, достаточно короткую. После того как смолкли жиденькие аплодисменты, высоченный ученик выпускного класса, усадив на плечо крошечную девчушку-первоклашку, с бантами, загораживающими половину лица, трусцой пробежался вместе с ней мимо собравшихся. Девчушка, по традиции, зажав в маленькой ручке внушительный металлический колокольчик, старательно трясла им во время этой пробежки, оглушая присутствующих резким, далеко не мелодичным звоном.

У одноклассников несущего на плечах девочку парня, возник в головах один и тот же вопрос: «Интересно, треснет пигалица Кремлева по башке колокольчиком?». Ожидание не оправдалось. Все обошлось. Голова Кремлева не пострадала. Как только, счастливо избежав удара колокольчиком, он вместе с девчушкой скрылся в дверях школы, учителя быстро погнали своих продрогших подопечных следом. Родители малышей энергично замахали вслед своим чадам. Первоклашки испуганно начали оглядываться. В глазах некоторых дрожали, готовые вот-вот выплеснуться слезы, и даже приоткрывшиеся от переживаний ротики скривились от готовности разреветься. Глаза родителей, соответственно, тоже наполнились слезами, а вместо скривившихся ртов, у мам и бабушек, а возможно и некоторых дедушек и пап, начало болезненно рваться в груди сердце при мыслях о том, что ожидает за закрывшейся дверью школы выпущенных из-под нежного, заботливого родительского крыла их любимых чад.

Спустя пять минут школьный стадион опустел. Кое-где, валялись облетевшие с цветов лепестки. Обрывки бумажек, фантиков от конфет, которые умудрились слопать самые расторопные и ловкие, прямо во время торжественного мероприятия. Начался новый, долгий, многотрудный учебный процесс.

–

Первым уроком по расписанию была физика. 9 «Б» столпился у кабинета. Подлетела Вера Степановна. Тряхнула кудряшками, быстренько проинструктировала своих подопечных, чтобы после уроков никто не расходился – будет классный час, и умчалась своей скачущей походкой.

Отвыкшие друг от друга за лето одноклассники, бросали любопытные взгляды, изучали произошедшие изменения. Кто-то выглядел слегка смущенным, кто-то ухмылялся, нарочито нахально, вызывающе. Без зажатости и скованности общались только близкие друзья, отделившиеся от остальных небольшими группками.

За это лето ученики теперь уже 9 «Б» изменились внешне, как, наверное, еще ни разу, ни за одни каникулы до этого. После экзаменов все они расстались, пусть уже не маленькими, но все еще совершенными детьми. Два с половиной месяца преобразили смешных, угловатых подростков до неузнаваемости. Большие дети, превратились в маленьких взрослых. Девочки вытянулись, приобрели более женственные формы. Лица чуть повзрослели. Ребята тоже вымахали вверх, некоторые очень даже прилично. На лицах, безусловно повзрослевших, у большинства появились первые признаки растительности. Кто-то уже явно успел познакомиться с бритвой, и столь же явно испытывал по этому поводу чувство гордости и несомненного превосходства, над теми, у кого над верхней губой и в области подбородка проглядывал еще только жиденький, смешно торчащий в стороны едва заметный пушок.

«Открытием нового учебного года» стали Галя Ромашина, за лето успевшая «обзавестись» бюстом четвертого номера, вместо скромного, ранее имевшегося, первого. Юморист Степанов, естественно, не преминул прокомментировать это удивительное явление, взволновавшее всю мужскую часть учащихся, причем не одного только 9 «Б»: «Ромашина-то все лето буфера отращивала. Постаралась на славу, что надо отрастила!». В награду за столь высокую оценку одной из частей своего тела, Ромашина со всей силы съездила говорливому однокласснику по голове сумкой, сказав при этом, что, судя по звуку от удара, отрастить себе мозги Степанову так и не удалось.