Соседка

– Ты молодец, Александр. Настоящий мужчина. Ты теперь свой человек в горах. – Тимирбек улыбнулся. – Уверен, в следующий раз, все пройдет без неприятных происшествий.

Ерохин засмеялся.

– Нет уж, давай лучше в следующий раз ты в Москву приезжай. У нас там своих злодеев хватает, знаешь ли. Бери с собой Салиха и будете московской милиции помогать преступников ловить. Долг платежом красен.

Тимирбек улыбнулся.

– Спасибо тебе. Ты, правда, нам помог. Я рад, что мы познакомились.

– Я тоже рад. Но не стану врать, еще я ужасно рад, что возвращаюсь домой. И притом, почти целый.

–

Щелкнул замок. В коридоре послышался шум, шуршание одежды. Несколько секунд спустя в комнату, прихрамывая, вошел муж. Марина подняла глаза от книги, скользнула равнодушным взглядом и снова вернулась к чтению.

– Меня не было десять дней. Даже не спросишь, как съездил? – подойдя к кровати, насмешливо спросил он, снимая и бросая грязную одежду прямо на пол.

– Зачем? – она вновь равнодушно посмотрела на него.

–Действительно, – ухмыльнулся Ерохин, и хромая направился в сторону ванной. – Меня, кстати, даже ранили. Хотя, наверное, на это тебе тоже наплевать.

Марина ничего не ответила.

– В ближайшее время майора получу, – оглянувшись, сказал Александр.

Марина перевернула страницу.

– И что? Это что-то изменит?

Он иронично улыбнулся.

– Ну, оклад будет больше. Может, премию дадут. Я ж теперь герой! Получил ранение при исполнении.

– В твоей работе это что-то изменит? – не отрываясь от книги, спросила она.

– Ничего.

– Значит, ты и дальше будешь работать в своем обожаемом отделе, и спасать мир, ловя сумасшедших убийц.

– Да, – Ерохин пожал плечами. – Буду и дальше спасать мир.

Марина тоже легонько дернула плечиком и перевернула следующую страницу книги. Она была как всегда необыкновенно хороша и как обычно холодна и недоступна, как будто находилась не здесь, рядом с ним, а где-то за сотни тысяч световых лет. На миг она подняла глаза, и посмотрела на мужа пустым взглядом.

– Тогда зачем ты мне об этом говоришь?

– Знаешь, – Ерохин усмехнулся, – у чеченцев отношения между мужем и женой очень сдержанные, они не выставляют чувства напоказ. Прямо как мы с тобой. Разница только в том, что у них взаимное уважение между супругами, а у нас ни чувств, ни уважения. Одна сдержанность.

Марина сменила позу и легла поудобнее, подперев голову согнутой в локте рукой. «Интересно, в конце концов, я все-таки убью ее или так всегда все и будет?». Ерохин очень аккуратно прикрыл за собой дверь. Сейчас он чувствовал себя истинным сыном гор. Если он не сдержится, то вырвавшиеся наружу эмоции потом уже очень тяжело будет обуздать. Нужно, по возможности, избегать конфликта, иначе может полыхнуть так, что гореть будет невероятно сильно и горячо.

Глава 21

– И чего, Волошина теперь стала заядлой хоккейной болельщицей? – ухмыльнулся Генка, пониже натягивая вязаную шапочку на покрасневшие уши. Леля пожала плечами и улыбнулась.

– Не знаю. Может, ей правда нравится смотреть, как играют.

– Чего-то я раньше не замечал за ней особой любви к хоккею, – Генка поежился от холода.

Погода совсем не располагала к нахождению на улице. Но после школы они вместе дошли до Лелиного подъезда и единственной возможностью оттянуть время расставания, было немного поболтать, невзирая на премерзкие погодные условия.

– Может, в субботу в кино сходим? – Генка с надеждой посмотрел на Лелю, скрывшуюся от ледяного ветра в отороченном пушистым мехом капюшоне куртки. Черт, ну почему он никак не может решиться признаться ей? Может, он боится услышать, что его чувства безответны? Генка потер заледеневший нос. На какие только жертвы человек не идет ради любви? Готов терпеть и холод, и бесконечные нападки зловредной Волошиной, когда она не занята хоккеем и ходит вместе с ними.

– Родители хотели в субботу поехать к каким-то друзьям отца. Если, вдруг, что-то изменится, и мы не уедем, тогда можем сходить.

Генка шмыгнул носом. Интересно, что случится раньше: он замерзнет насмерть и свалится к ее ногам, обмороженным, бездыханным трупом, или она сама решит уйти домой?

Послышался звук мотора подъехавшей машины. Мотор умолк. Хлопнула дверца. Чуть повернув голову, Леля замерла, с приоткрытым ртом. Лицо стало напряженным, и на щеках заалел яркий румянец.

К подъезду, слегка прихрамывая, подошел блондин, которого они видели как-то со сногсшибательной брюнеткой, вызвавшей в молодом, еще не научившемся контролировать себя организме Генки, самые бурные реакции.

– Привет, соседка, – улыбнулся блондин. Заметив ее взгляд, он кивнул на ногу и засмеялся. – Бандитская пуля.

Проводив блондина взглядом, Леля продолжала сидеть с застывшим лицом и широко распахнутыми лихорадочно блестящими глазами.

– Сосед, – протянул Генка, подозрительно косясь на подругу. Чего она так прямо вся замерла, и только глазами хлопает?

– Да… сосед. – Она, наконец, отвернулась от двери подъезда, и опустила глаза.

Генка попрыгал на месте.

– Холодина жуть! – он похлопал себя руками.

– Да, холодно, – рассеянно сказала Леля. – Давай, Ген, иди, а то совсем замерзнешь. Я тоже пойду…