Составительница ядов. Не влюблю, так отравлю

Если Рысь решил такое дело провернуть, то всё будет хорошо. Он совершает эти путешествия с завидной регулярностью и возвращается сильнее, чем был.

Однако сейчас что-то шло не так.  Или мне всё это казалось, но я не могла просто сидеть и ждать.

И бросить Кестера вот так тоже не выход. Помогут ли ему внизу ещё большой вопрос. Раз он доверился мне, значит, и выход искать надо самостоятельно.

В голове созрел безумный план. Он не вписывался ни в какой здравый смысл, но я решилась.

Рука сама потянулась к лежащим на столе завязанным в носовой платок красным ягодам омелы.

Глава 23

«Нет омелы — нет удачи», — всплыла в памяти строка из учебника, приобретённого в книжной лавке старьёвщика.

Эти ягоды обычно использовались не только для приворота, но и для хорошего обучения, ясной головы, для охраны дома. Даже можно талисман от непогоды сделать, чтобы в пути не застала.

Обычно для этого брали белые или жёлтые ягоды, красные росли только в Непроторенном лесу, но это лишь означало, что сила их гораздо больше, чем у растения, произраставшего в иных местах.

Никто не обещал мне, что настой из высушенных и истолчённых ягод, поможет даже в приготовлении приворотного зелья. Форин так сказала, но , возможно, после того, как я отстояла Ле Шатона, лесная ведьма сменила милость на гнев.

И всё же попробовать стоило. Омела приносит удачу, а мне она сейчас нужна как никогда прежде.

Правда, требовались растолчённые ягоды и вино. Вино тут, а вот ступки и пестика нет.

Вернее они есть, в гостиной внизу, но мысль оставить Кестера одного хотя бы на минуту причиняла невыносимую боль. Решила, что обойдусь подручными средствами.

Ещё в приюте первая учительница-травница говорила, что ступка и пестик необязательны, можно обойтись бутылкой или винным прессом, да любым предметом поблизости.

Она и обходилась, поскольку средств на подобные предметы специального назначения приютским начальством не выделялось. Мол, пользуйся тем, что есть,

Небеса помогут, а если нет, то сирот в Плауполисе полно. Может, и к лучшему, что их земной путь прервётся раньше, чем они хлебнут горя во взрослой жизни.

Если бы не эта дама, которая по находчивости дала бы десять очков вперёд любой столичной травнице, я бы сейчас впала в отчаяние. Ещё большее, чем то, что уже владело мной.

Пока я лихорадочно металась, чтобы скорее приготовить настойку по рецепту Форин, думать и горевать времени не было. Схватила бутылку того самого вина, в который и собиралась добавить ягоды, разложила их на белом платке, потому как подходящей чаши на глаза не попалось, а искать — время терять, и принялась давить сок, прокатывая по ним бутылку на три четверти наполненную вином.

Если бы мне требовался именно сок, то затея была бы обречена, но я буду использовать жмых их ягод. Взмокнув от усердия, хотя никаких сверхсил не применяла, старалась не отвлекаться и не оборачиваться на Кестера, но порой ловила себя на том, что постоянно прислушиваюсь: не пришёл ли он в себя, я справилась за четверть часа.

Ягоды оказались незрелыми, или мои навыки не такими хорошими, как я себе возомнила, но повозиться пришлось. То ягоды, словно живые, разбегались в стороны, то не поддавались и казались каменными, но всё же я победила.

Ссыпала, перепачкав платье и пальцы соком, в горлышко бутылки и хорошенько взболтала. Наверное, надо было дать настояться, но время, время, оно утекало. Или нет, и если нет, то Кестеру не поздоровится.

Так я утешала себя, стараясь не думать, что если ничего не сработает, и он, этот сукин Маг не вернётся ко мне. Совсем не вернётся. Наверное, тогда, а если быть точной, то так я и поступлю, отправлюсь искать средство, чтобы вырвать его из-под стражи Загробного Пса.

Я налила вино в бокал и залпом опрокинула его, прислушавшись к ощущениям. Ничего не изменилось, наверное, Форин просто смеялась надо мной, или средство работает лишь с её благословения. Отогнав тревожные мысли, я плеснула в бокал ещё вина и подошла к дивану.

Аккуратно села на край, погладила Кестера по холодной руке, накрыла её ладонью, желая согреть хоть на толику. И пользуюсь платком, чтобы не сильно облить его одежду, поднесла бокал к посеревшим губам. «Работай же!» — мысленно приказала я себе, чувствуя, что сейчас разревусь.

Влила половину, вытирая вино, стекавшее по краю его рта, и приготовилась ждать. Долго, если понадобится, я останусь здесь до утра.

Кестер не мог вот так уйти, не хотелось думать о том, что ему стоило добиться положения пусть и в мире мошенников всех мастей, как он пережил трагическую смерть матери и равнодушие родного отца, не видевшегося с ним только потому, что отпрыск не рождён в законном браке.

Я сидела, слушая тишину и держа его руку в своих ладонях, а потом решилась погладить его по щеке, уговорить вернуться.

Старая Сэра, нянечка в приюте, всегда рассказывала малышам перед сном, что если разговаривать с тем, кто близок, он услышит и придёт. Малышки говорили с мамами, которые их бросили.

Но ни одна из них не вернулась за дочерью. Не для того отдавали. Но ведь это не значит, что нас не слышали!