Сосуд и зеркало. Развитие эмоционального ресурса личности в психотерапии

Хестер Соломон, опираясь на случаи из практики, описала данный паттерн, назвав его «как бы» личность. «Он встречается у людей, которые, несмотря на пренебрежение или жестокое обращение с ними в детстве, являются преуспевающими и творческими. Высокие достижения, значительный вклад в своей профессиональной области потребовал от них мобилизации значительных внутренних ресурсов, которые тем не менее были ограниченными по своей природе, поскольку внутренний мир этих людей не был населен эмоционально питающими объектами. Таким образом, в определенный момент жизни ими овладевало непреодолимое чувство, что внутренние ресурсы, которые они находили для поддержки своего пути развития, казались израсходованными. И в результате им все-таки пришлось столкнуться с длительно подавляемой, но смутно улавливаемой базовой внутренней реальностью, навязчивым подспудным чувством проживания в огромной пустоте, неучастием в собственной жизни. Они оказались лишенными тех ресурсов, которые, как выяснилось, лишь формально питали и поддерживали их. Чувство, что в жизни больше нет той основы, на которой они стояли до сих пор, часто сопровождается реальной физической болезнью и даже может поставить под вопрос фактическое выживание» (Solomon H. M., 2007, p. 192).

Зоя говорила, что она воспринимала свою жизнь как обычную, а родителей – хорошими, и только с рождением дочери и кончиной отца почувствовала внутреннюю опустошенность. В последний год жизни отец часто говорил, что у него закончился жизненный ресурс. После его смерти она тоже почувствовала свой ресурс жизнеспособности исчерпанным. Хотя на внешнем уровне в ее социальной адаптации ничего не ухудшилось, она отмечала: «Даже какие-то радостные события не вызывают у меня чувства жизни, сама живой не становлюсь. Я только внешне функционирую нормально – и все». Подобное чувство невключенности в жизнь она переживала и раньше, но не осознавала этого в полной мере. Она говорила так: «До смерти отца я старалась наладить свою жизнь, а после смерти отца все опустело.

Могу сидеть и не замечать, сколько времени прошло. У меня застой и оцепенение, как будто я тоже умерла, психически».

«Пограничная личность страдает оттого, что в своей внутренней душевной жизни ощущает себя омертвевшей и в то же время связанной с трансцендентным уровнем Самости» (Шварц-Салант Н., 2010, с. 11).

За время встреч Зоя сделала несколько песочных композиций, часть которых представлена здесь. При их описании я буду часто обращаться к книге Н. Шварц-Саланта «Пограничная личность», поскольку она служила мне путеводной нитью при осмыслении появлявшихся на песчаных картинах образов, так похожих на представленные в его книге.

Поднос № 3 (рис. 2.18). «Зима»

Волк полярный, воющий. Яблоко замороженное. На озере лед, стрекоза примерзла к нему лапками. Вороненок думает, как бы ей помочь. Дельфины понравились, но они не вяжутся с общей картиной. Корова находится отдельно, она наблюдает со стороны. Ящерица из сказки Бажова «Хозяйка медной горы», она может превращаться.

Этот Мерлин – старичок из моего старого сна. Во сне он ждал, чтобы я спросила, но я не знала, что и как спросить. Пещера тоже из сна. Я спустилась в пещеру, а там мама смотрит на меня и молчит. Черная богоматерь. Горло сдавливает, когда смотрю на нее. Тоже из сна – красивая средневековая женщина, оказавшаяся ведьмой. Я прохожу мимо, а она в спину мне говорит: «Ты никогда не будешь счастлива». Меня возмутило: с какой стати? Она захохотала и устроила солнечное затмение. Такая женщина – святая, и что-то «черное».

В этой композиции явлена глубина внутреннего мира, о чем говорит и раскопанный до синего дна центр подноса, и то, что многие персонажи связаны со снами. Зима, холод пронизывает картину, как будто внутренний мир скован стужей и застыл. Замороженное яблоко – как замороженная радость жизни, полноты бытия. В верхней части подноса рядом находятся две богоматери. Одна из них, Черная богоматерь, воспринимается Зоей как обманчивая фигура. Согласно рассказу, под наружностью мадонны скрывается ведьма, несущая проклятие вместо принятия и милосердия. Фигурок людей в композиции нет. Можно предположить, что Зоя близка к миру архетипических образов, и идеализированный образ Матери представлен божественными фигурами. При этом материнский архетип расщеплен на позитивную и негативную части. Хотя речь идет о ведьме, для композиции выбрана фигурка мадонны, и это говорит о смешанности идеализированных светлых и темных сторон. Эта тема перекликается с противоречивыми рассказами Зои о матери, которая была недоступной и непонятной фигурой, воспринимаемой то как отсутствующая, то как яростная.

Рис. 2.18. Зоя. Поднос № 1 «Зима»