Сотник

— Ничего. Тучи минуют, и небосвод вновь станет голубым. Тем более если его преображенцы преподнесут ему другую победу. А уж если это свершится в течение суток со дня его прибытия, так он и вовсе оттает.

— Интересно, что это ты приготовил для моих орлов, не спрашивая их полковника?

Вроде бы и изображает недовольство, но Иван прекрасно понимает, что командир гвардейцев слушает его с надеждой. Эта война — экзамен не только для молодого царя, но и возможность для его окружения приблизиться к государю или упрочить свои позиции. Отмахиваться от слов того, кто в свои молодые годы успел сотворить достаточно много удивительного, глупость несусветная. Вот де Вержи и слушает.

— Бог с тобой, господин полковник. Кто я такой, чтобы замахиваться на гвардейский полк. Просто на правах старожила я хочу кое-что предложить их командиру. А уж захочет он этим воспользоваться или пошлет меня к черту, это решать только ему.

— Вот даже как? И что же может предложить мне старожил этих мест?

— Есть тут одна крепостца, которая стережет другую протоку Дона. Зовется она Лютик. Причем это не какая-то там башня с земляными укреплениями, а самый натуральный замок с сильным гарнизоном.

— Слышал о таком.

— Вот я и подумал, отчего бы славным гвардейцам, отправившимся в свой первый поход в таковом звании, не отличиться в первые же сутки. Правда, полковнику их придется пожертвовать возможностью оказаться на званом ужине в палатке царя.

— К черту ужин, — отбросив наигранное равнодушие, подался вперед де Вержи.

— Вот план местности, — отодвигая посуду и раскладывая карту, или, точнее, все же схему, начал пояснять Иван. — Выдвигаетесь одним батальоном вот отсюда. Средства для переправы на правый берег я предоставлю.

— Одного батальона хватит?

— Если труса праздновать не станут, то хватит с избытком. Там гарнизон не больше двух сотен янычар при трех десятках пушек. Итак. Лютик стоит в плавнях. Но холодная вода уже сошла, теплая еще не подоспела.

— Что это значит? — вздернул бровь де Вержи.

— То, что половодье на Дону имеет две фазы, которые изредка совпадают. И именно на этом я и строил расчет, когда совался сюда. Ни о каких апрошах в воде не может быть и речи, а значит, туркам оставалась лишь атака в лоб. Где мы их и раскатали.

— Ты предлагаешь нам вести планомерную осаду?

— Нет. Этого я не предлагаю. Просто обратил внимание на то, что твой полк будет лишен удовольствия месить грязь, будучи чуть ли не по колено в воде.

— Это радует. Что дальше?

— Дальше рассредоточиваешь своих людей здесь, здесь и здесь. Мои люди покажут, где именно. Я отправлю с тобой мой взвод усиления во главе с десятником. Офицера не дам и сам не пойду.

— Иначе слава не будет моей в полной мере.

— Правильно понимаешь. А стрельцы что? Кто вспоминает рядовых? Так вот, в этот взвод входят два десятка штуцерников. Всех, кто у меня есть, с тобой отправлю. И очень прошу, не надо отдавать им приказы. Десятник сам все сделает в лучшем виде. Во всяком случае, с верха стены они турок сгонят. Останутся лишь те, что в бойницах. Но тут уж сами. Кроме того, там будет две мои полевые мортирки. Снарядов у меня только шесть десятков, но я отправлю туда их все. Поверь, штуцерники и мортирки стоят доброй бомбардировки. Кроме того, я передам тебе десяток готовых штурмовых лестниц. Достались нам от турок. Мы примерялись, получится на уровне. Словом, если поторопишься, то уже к завтрашнему обеду над Лютиком будет развеваться прапор Преображенского полка. Как тебе перспектива?

— Если все случится именно так, как говоришь ты, то просто великолепная.

— Царя-то уведомишь?

— Обязательно. Сомнительно, что государю понравится узнать о подобном после того, как все свершится. Эдак вместо успеха можно заполучить полной мерой неприятности. А так, пока все будут радоваться моему отсутствию, Николай будет в душе над ними потешаться, а потом огорошит известием об очередной виктории.

— Что ж, трудно возразить. Тогда выводи свой батальон вот сюда. Тут высокий камыш, и можно все проделать незаметно для остальной армии. Удивлять так удивлять. Успеешь к наступлению темноты?

— Даже не сомневайся.

— Григорий! — позвал Иван десятника штурмовиков.

— Да, господин сотник.

— Поступаешь в распоряжение господина полковника. Выдели человека, который укажет преображенцам место переправы. Забирай взвод, усиления и выдвигайся на место сбора.

— Слушаюсь, господин сотник.

— Я вижу, ты тут все продумал и предусмотрел, — не сдержавшись, с наигранной ехидцей произнес Гастон.

— Надеюсь, что мне это удалось и тебя завтра ждет успех, — с любезной улыбкой ответил Иван. — Как говорят на Руси, долг платежом красен. Ты своим советом помог мне заполучить дворянство, пусть и не предупредил, что это может расстроить царя.

— И поэтому, оказывая ответную услугу, ты ожидаешь от меня поддержки в будущем, — с пониманием кивнул де Вержи.

— Браки по расчету зачастую крепче браков по любви, господин полковник.

— Вот уж где мне нечего возразить. И в чем твой ближайший расчет?