«Ни структуры промышленного или сельскохозяйственного производства, ни разделение так называемых руководящих и исполнительных функций, услуг или работ, умственного и физического труда не представляют собой непреходящее или естественное положение вещей. Все это, скорее, является результатом способа производства в определенном типе общества. Иллюзорность самодостаточности рабочего процесса, ход которого будто бы определяется самой природой его объекта, соответствует иллюзорной свободе экономических субъектов в буржуазном обществе. Такой субъект считает, что его действия продиктованы его собственными решениями, в то время как в действительности, совершая самые сложные подсчеты, он лишь демонстрирует работу не подвластного никаким подсчетам социального механизма… В действительности знание современного человека о самом себе не является математическим знанием о природе, претендующим на звание вечного Логоса, но скорее представляет собой критическую теорию общества таким, каким оно является; теорию, которая на каждом этапе своего развития подчинена заботе о создании разумных жизненных условий… Весь мир, воспринимаемый буржуазным обществом в рамках традиционного мировоззрения, предстает перед ним как подтверждение собственной достоверности: мир таков, и таким его нужно принять. Основанное на классификации мышление индивида – это одна из тех социальных реакций, при помощи которых люди пытаются приспособиться к реальности, делая это таким образом, в наибольшей степени соответствующим их потребностям. Именно здесь обнаруживается существенное различие между человеком и обществом. Мир, который человек должен принять как данность и с которым он должен считаться, мир в том виде, в каком он существует сегодня и будет существовать завтра, – это продукт деятельности всего общества. Все объекты, которые нас окружают: города, деревни, поля, леса – несут на себе отпечаток человеческой деятельности. Человек является продуктом истории не только в том, как он одевается, выглядит и чувствует. Даже слух и зрение человека нельзя отделить от жизни общества, складывавшегося на протяжении тысячелетий. Воспринимаемые органами чувств факты предопределены обществом в двух отношениях: историческим характером объекта восприятия и историческим характером органов восприятия. Ни то ни другое не является естественным в чистом виде; и объект, и воспринимающие его органы сформировались под влиянием человеческой деятельности. И все-таки индивиду представляется, что в акте восприятия он играет пассивную роль… Чувственный мир, который члены индустриального общества видят каждый день, несет на себе отпечаток целенаправленной работы: многоквартирные жилые дома, заводы и фабрики, хлопковые поля, убойный скот, люди и, более того, их тела; включая не только такие объекты, как поезда метро, грузовые автомобили, самолеты, но и их передвижение в пространстве. В этой сложной тотальности практически невозможно провести четкое различие между тем, что принадлежит к не обладающей сознанием природе, а что к деятельности человека в обществе. Даже когда речь идет о восприятии объектов природы как таковых, сама их “естественность” продиктована контрастом с миром общества и тем самым зависит от него… Предлагаемая нами критическая позиция, напротив, не испытывает ни малейшего доверия к правилам поведения, которые современное общество предписывает своим членам. Разделение на частную и общественную сферы, в силу которого индивид принимает сами границы своей деятельности как естественные, в критической теории ставятся под вопрос. Условия, возникающие из слепого взаимодействия между различными видами человеческой деятельности (а именно – из существующего разделения труда и классового расслоения), рассматриваются как функция, берущая свое начало в действиях людей, а значит, они могут быть объектом сознательного решения и рационального целеполагания»
