Социализм. История благих намерений

Таким образом, теоретические основы для послевоенного «нового социализма» были заложены еще до Второй мировой войны. Ортодоксальный марксизм сохранял тогда свой авторитет в СССР, но на Западе уже был подвергнут ревизии. Ирония заключается в том, что несоответствие строгих прогнозов марксизма реальности было продемонстрировано на примере революции в России, которую большевики творили, считая себя последовательными ортодоксальными марксистами. Но Грамши, как сторонний наблюдатель, увидел другое. Источником вдохновения для западной социалистической теории XX столетия служила развертывающаяся перед левыми мыслителями история. Она явно расходилась с авторитетом Маркса, с «научным социализмом». Никакого крушения капитализма не произошло, противоречия в нем не привели к социальной революции, а СССР все более доказывал свою несостоятельность. Значит, экономически «капитализм» очень силен и гибок, а вот в культурном отношении был малоизучен.

В этом контексте любопытна судьба одного из самых авторитетных философов второй половины XX в. Юргена Хабермаса. Его отец был членом НСДАП, а сам Юрген – вполне идейным членом молодежной организации «Гитлерюгенд». Сокрушительное поражение Третьего рейха, понесенное в том числе от США, страны, олицетворявшей капитализм в его наиболее развитом и совершенном виде, при этом страны, где было невероятное расовое многообразие, оказало очень глубокое влияние на мировоззрение Юргена. Воспитываемый, в рамках национал-социалистической доктрины, в презрении к капитализму и нечистоте крови, Хабермас пытался понять, как же так вышло. В итоге он увидел в американцах ту самую «высшую расу», о которой постоянно слышал при нацистах, и горячо поддержал программу «денацификации» немцев. Можно сказать, что из национал-социалиста он перешел в интернационал-социализм.

В то же время Хабермас оказался одним из наиболее влиятельных ревизионистов Маркса, совершенно корректно указавшим на неактуальность ортодоксального марксизма для современного общества. Хабермас называл несколько причин, которые бросают вызов старому марксизму:

1. «Типологически понятое» отделение государства от общества в эпоху индустриального капитализма сменяется взаимоотрицанием и взаимопроникновением обеих сфер. «Это означает, что лишается своего значения способ рассмотрения, при котором преимущественное внимание отдается экономике». Взаимосвязь между базисом и надстройкой в версиях ортодоксального марксизма более неприемлемо.

2. Рост материального благосостояния широких масс возрос до такой степени, что «интерес общества к освобождению уже нельзя формулировать лишь в экономической терминологии… Феномен отчуждения ни в коей мере не устранен, но уже никак не может быть понят только в качестве экономической нищеты. Согласно новой теории, на смену “телесной” эксплуатации пришло психосоциальное обнищание, а открытое насилие переросло в господство на основе манипуляций, предполагающих вмешательство в сознание индивидов».

3. Больше нет носителя революционных устремлений – пролетариата. Ортодоксальный марксизм потерял свою потенциальную аудиторию.

4. Утверждение советской системы после революции 1917 г. сделало невозможной дискуссию о марксизме. «Что касается позиции Хабермаса, то он, вслед за основателями франкфуртской школы, упрекал Маркса в невнимании к возможностям “политической модификации рыночного экономического механизма” и к заключенным внутри общества возможностям противостоять собственно капиталистическим тенденциям развития экономики» [404].

«Новые левые» подали на «развод» с пролетариатом. Само собой, их отношение к пролетариям было критическим, ибо какую революционность можно ожидать от людей, лишившихся «революционного сознания», ставших частью постиндустриальной системы. Впрочем, еще в 1927 г., то есть за несколько десятилетий до появления «новых левых», Хоркхаймер напишет небольшую работу под названием «Бессилие немецкого рабочего класса», в котором укажет на интеграцию рабочих в капиталистический процесс производства.