Социализм. Некоторые вопросы теории

Надо отдавать себе отчет в том, что не кто иной, как мы, в значительной мере являемся причиной повторения (а в известной степени и усугубления) наших “недостатков” в странах Восточной Европы. Положение в этих странах отличалось прежде всего тем, что там социалистические преобразования не были доведены до конца. Они не произошли естественным путем, как это было в нашей стране, не прошли через этап диктатуры пролетариата, их правящий класс сформировался не только в результате внутренних процессов. Основные задачи по подавлению сопротивления эксплуататорских классов были выполнены Красной Армией. Установлены же новые общественные отношения у них были уже тогда, когда у нас в стране социализм, не перейдя к следующему этапу развития, находился в состоянии загнивания. Это не могло не сказаться и на характере социализма в этих странах (как, кстати, и в некоторых наших позже подключившихся к общему процессу республиках и регионах). Зрелая “диктатура номенклатуры” в Советском Союзе, получив возможность оказывать существенное влияние на общественные процессы в этих странах, не могла допустить хотя бы той первоначальной демократии, которая имела место у нас на начальном этапе, создавала местные структуры по своему образу и подобию, следствием чего стало в известном смысле внешнее, неорганическое формирование иерархических структур господствующего класса. Благодаря такой внешней поддержке номенклатуре этих стран и не было столь жизненно необходимо довести внутренние преобразования до логического завершения (тем более, что этому мешало и давление со стороны мирового капитализма).

Социализм, в некоторых странах прошедший стадии своего развития не полностью и в ускоренном порядке, воспринимался там многими как нечто внешнее, навязанное, а не являющееся закономерным результатом собственного развития. Поэтому начавшиеся социальные изменения в СССР закономерно привели к бурным процессам в странах Восточной Европы, принявшим в том числе и форму отторжения социализма. Вернемся, однако, к тем процессам, которые происходили и происходят в нашей стране.

Итак, мы видели, что необходимость в коренных преобразованиях социализма имела объективный характер. Они были предопределены всем ходом общественного развития и должны были произойти независимо ни от чьего бы то ни было уровня понимания данного процесса, ни от сознательных намерений как отдельных людей, так и социальных групп. Однако, тем не менее, всякие преобразования совершаются людьми, преследующими свои цели, социальными группами, руководствующимися своими интересами. Именно благодаря этой деятельности, а не велению некоей “высшей силы”, реализующей диалектические законы общественного развития, осуществляется последнее. А потому необходим конкретный анализ действующих сил, определяющих конкретное течение нынешних революционных (ибо связанных с отношениями собственности на средства производства, и соответственно с классовым строением общества) преобразований.

Поскольку каждая революция решает двуединую задачу разрушения старого общественного порядка и становления нового, то она неизбежно должна последовательно проходить деструктивную и конструктивную фазы развития. Конечно, было бы прекрасно, если бы обе задачи могли решаться параллельно, и новое возникало по мере разрушения старого, занимая его место. Но характер движущих сил революции делает это недостижимым. В первой фазе революции ее движущие силы вдохновляются главным образом неприятием существующего порядка вещей; именно эта неудовлетворенность является основным стимулом разрушения старого порядка, тем стимулом, который позволяет преодолеть сопротивление его защитников. В определенной степени люди движимы “жаждой мести, которая в революционные времена является одним из самых могучих стимулов к энергичной и страстной деятельности”.34 На первый план поэтому выходит отрицание старого.

Положительные идеалы находятся как бы на втором плане и, как правило, также носят “негативный” характер по отношению к существующему состоянию общества и строятся на его отрицании. Что же касается собственно положительной части этих идеалов, то для придания последним наглядности в них обычно в том или ином виде включаются элементы прошлого, представляемого в качестве “золотого века”, разрушенного злыми силами, против которых и ведется борьба за его “возрождение”. Но поскольку никому еще не удавалось дважды войти в ту же реку, то осуществление этого идеала в его положительной части в изменившемся обществе неизменно наталкивается на непреодолимые препятствия. Только тогда – и никак не ранее – приходит время того истинного положительного идеала революции, который будет более или менее полно воплощен ею в жизнь.