Соцветие Лилии (СИ)

Это Рождество было уникальным ещё по одной причине: впервые за крайне долгое время на историческую родину возвращалась Петти. Она сильно вытянулась, повзрослела, но я была к этому уже готова, ведь с нашей последней встречи девушка изменилась не фатально. А вот у родителей на глаза набегали слёзы. Судя по всему, им уже не раз приходили мысли о том, что они состарились слишком рано: дети уже упорхнули из семейного гнезда, а новых заводить было уже поздно. К тому же, бытовало поверье, что после рождения волшебника-ребёнка у обычных магглов наступают какие-то тотальные проблемы со здоровьем. Проще говоря, к зачатию они уже были не способны. Грустно.

Впрочем, печальные мысли владели мной не долго. Старая комната, в которой всё осталось так же, как и пять лет назад, уже манила меня своим теплом. Мама, улыбнувшись, тут же отправила меня разбирать вещи.

— Всю твою старую одежду мы оставили на своих местах, — стыдливо спрятав глаза, зачем-то добавила она. — Как и остальные вещи, впрочем. Просто не смогли выкинуть сначала, а потом и вообще…

— Зачем выкинуть? — удивилась я. — Давайте я сегодня соберу всё ненужное в коробки, а потом мы отвезём всё в детский дом или на барахолку.

— И правда, — обрадовалась женщина, улыбаясь; она была очень красивой, когда искренняя улыбка трогала её губы, разливаясь по всему лицу, вплоть до маленьких морщинок под глазами, и отражаясь где-то на дне глаз. — Так и сделаем.

Мне стало даже неловко от той радости и теплоты, с какой они приняли меня назад. Вдруг подумалось, а что было б, выбери я другие условия этого своего «попадания»? Всё-таки Эвансы — замечательные люди, а я с ними вот так…

Качнув головой, я ещё раз улыбнулась матери и поспешила наверх, в свою комнату. Сожалеть о прошедшем — это пустая трата времени. Зато сейчас я вполне себе могу исправлять ситуацию, учась на собственных ошибках.

Комната встретила запахом чего-то свежего и «чистого» — кажется, моя мать выдраила тут полы с хлоркой. И действительно, в помещении царила чуть ли не стерильная чистота. А учитывая свою нелюбовь к пыли меня это лишь порадовало.

С распаковкой вещей и разбором коробок с одеждой покончила я тогда быстро. Отложила только тёплый вязанный кардиган, сделанный руками заботливой матери когда-то навырост, и вручную же сшитую подушку в форме кота — её мне когда-то дарила Петти. Остальное же разложила по коробкам без всякого сожаления. К вещам я привязывалась крайне медленно, так что отдавать ненужные мне предметы было достаточно легко.

Сам праздник был наполнен чем-то тёплым, светлым и безумно чистым. Праздничный ужин едва ли переплюнул обед, вся семья была наконец в сборе, а потому атмосфера царила самая что ни на есть благодушная. После раздачи подарков, обсуждения каких-то милых семейных историй и торжественного рождественского гимна, праздник перетёк в более уютное и мирное русло. Мы сидели перед камином в гостиной, пили горячий глинтвейн и болтали обо всём на свете.

Было тепло.

***

— Достаточно… неплохо.

Часы в тёмной гостиной едва пробили двенадцать, а уже был подан чай. Я ещё сильнее выпрямилась в и без того жёстком кресле и с долей превосходства посмотрела на Певерелла. Я ведь говорила, что Мастер оценит как минимум неординарность нашего проекта.

— Полагаю, патент уже готов? — деловито осведомился старик и, получив согласный кивок, разочарованно вздохнул. — Жаль, жаль… я бы хотел его выкупить, но теперь это будет слишком муторно. Так как вы её назвали?

— Проекционная призма, — подал голос Джеймс и приподнял уголки губ. Название действительно было несколько неординарным и достаточно зубодробительным, но солидным.

— Да нет же, — отмахнулся Грегор Сваровски. — Саму проекцию.

— Мираж, — улыбнулась я. — У магглов есть нечто похожее. Называется «мультфильм».

— Мультфильм, — повторил старик, усмехаясь. — Чудно, чудно. Ну, давайте перейдём к теоретической части. Давайте расчёты…

Обсуждение изделия затянулось. Я, как никто другой, понимала, насколько нетипичным и ценным было то, что мы с другом — а другом ли? — создали в перерывах между подготовкой к экзаменам. А учитывая то, что оба не получили ни одного «Выше ожидаемого», вытянув всё на «Превосходно», такое вообще можно было назвать трудом феерическим.

— Если пройдёт, — в какой-то момент сказал мне Певерелл, когда глубокой ночью мы вновь сидели над проектом. — Я сделаю тебе предложение, Лилс.

— Любовь? — усмехнулась я, слегка краснея.

— Скорее даже выгода. — Вернул мне улыбку Джеймс. — Как такое чудо вообще можно ещё кому-то отдать?

— Еврей, — фыркнула я.

— Самый что ни на есть, — согласился он. — А ты просто маленькая жестокая арийка.

«Скажи спасибо, что не Ирма Грезе, » — мстительно тогда мелькнуло в моей голове. На белокурого ангела смерти я походила мало — даже форма лица у нас отличалась разительно, но Певерелл раз за разом уверял, что характер стервы делает нас чуть ли не сёстрами. За что и получал по первое число. Любитель маггловской истории чёртов…