Соцветие Лилии (СИ)

После ужина меня буквально утащили в кабинет. Чёрт, а ведь я ещё даже свою комнату не видела… Всё-таки хотелось поглядеть, как её обставила Нана, додумалась ли сказать домовикам принести мои вещи, там ли уже Брежнев и Мефистофель… Ну да ладно, дела важнее.

Том выглядел вполне себе адекватным. Я даже начала подозревать кое-какие несостыковки с каноном. Крестражи ведь должны вызывать помешательство или около этого, но вот передо мной вполне себе вменяемый с виду мужчина… короче говоря, странно и непонятно.

Мы уселись в кресла, стоящие рядом с камином, Игорь же сел за стол, положил прямо перед собой стопку пергаментов и, взяв перо, кивнул. Подумав, он достал ещё одно перо, осторожно прикоснулся к нему, и оно взмыло в воздух.

— Это прыткое перо, — объяснил Игорь, поймав мой взгляд. — Оно будет записывать всё, что ты скажешь, да и что скажет любой другой в этой комнате тоже.

— Я знаю, — улыбнулась я и кивнула. — Но всё равно спасибо.

Реддл кашлянул и снова посмотрел на меня просто нечитабельным взглядом.

— Начнём? — сухо спросил он, но тут же прокашлялся и растерянно покачал головой. — Прости, я пытаюсь уложить всё это в голове, как-то осмыслить, но пока не получается…

Я заверила мужчину, что всё в порядке, и начала свой рассказ.

Рассказывала я долго, изредка прерываясь на то, чтобы глотнуть воды или перевести дух. Том слушал внимательно, не перебивал, изредка задавал уточняющие вопросы, но в целом в рассказ не вмешивался, оставив за мной право на изложение собственных мыслей. Видно было, что пару раз он пытался прорваться сквозь мой блок, но постоянно терпел неудачи и хмурился всё больше, что меня порядком забавляло. Надо будет потом объяснить ему про блок, иначе мужчина попросту разуверится в своих способностях, а задетый за живое Тёмный Лорд — это последнее, что я хотела видеть сейчас.

Конечно, я понимала, что моё положение сейчас было достаточно шатким, но что я могла с этим поделать? Верно — абсолютно ничего. Естественно, говорить о том, что я сама выбрала для себя место Лили Эванс, я не собиралась, но о кое-каких планах мужчине знать всё-таки нужно. Кто знает, может чем-нибудь поможет.

Когда я закончила рассказ битвой за Хогвартс, на улице была глубокая ночь, а часы в кабинете показывали третий час. Нана уже давно сидела с нами, сцепив руки в замок и слушая, изредка отслеживала реакцию на мои слова как Реддла, так и Каркарова. Видно было, что женщина действительно переживала. После моего рассказа я уже буквально чувствовала, что с утра проснусь охрипшей — и дай Боже, чтобы я заговорила хотя бы на следующий день… хотя кто сказал, что меня сегодня отпустят спать, хех.

— Невероятно, — пробормотал Том и нахмурился. — Я, конечно, читал про возможность возвращения воспоминаний, но чтобы видеть такое воочию… И ты всё это помнишь? Всего лишь из книг?

— Естественно, — немного раздражённо ответила я. — А что бы делал ты, Том, будучи прикованным к инвалидному креслу четыре года? Потеряв любимого человека? Осознавая, что являешься обузой для собственных детей? Мне приходилось уходить в книги с головой, чтобы хоть как-то отвлечься от гнетущей реальности. Уверена, ты бы поступил если и не так же, то достаточно похоже.

— Возможно, — уклончиво ответил мужчина и усмехнулся. — И что же ты собираешься делать, храбрый портняжка?

Игорь хохотнул, довольный иронией, Нана хмыкнула, я же старалась не ржать. А мне его как обозвать? Людоедом? Господи, даже звучит сюрреалистично.

— Менять эту историю, — твёрдо ответила я. — Не хочу, чтобы столько людей пострадало лишь из-за того, что одному маразматику весело за этим наблюдать.

— Даже думать не хочу, про кого ты из нас сейчас говоришь, — фыркнул Том, но тут же нахмурился. — И всё-таки в этой твоей «истории» есть множество несостыковок.

— Крестражи? — спросила я, затаив дыхание.

В голове почему-то вспыхнули собственные слова. Историю пишут победители, не так ли?

— Именно, — согласно кивнул мужчина. — У меня действительно есть одно вместилище, но не более того.

— Так это же разные вещи, — неуверенно пробормотала Нана, привлекая к себе внимание. — Ну, крестраж рвёт душу на несколько частей, наделяя какой-то предмет частично энергией хозяина-ритуалиста, а вместилище всего лишь утягивает в себя душу мага после смерти…

— Именно, — согласно кивнул Том. — Обыкновенно для этого берётся какая-то личная вещь человека, с которой он долгое время не расставался, а когда маг умирает, то проводится в течении полугода достаточно трудоёмкий ритуал, и душа переходит из предмета в тело. Воспоминания могут частично стереться, так что обыкновенно маги каким-то образом сохраняют их, например, ведя автобиографию или личные дневники, так что после «воскрешения» волшебник ещё какое-то время восстанавливается как в физическом, так и в моральном плане…

— Погоди, — прервала его я. — То есть, ты хочешь сказать, что ни медальон, ни чаша не являются крестражами?

— Именно, — кивнул мужчина. — Вместилищем является только дневник.

Я глубоко задумалась. Вот чёрт, спросить хочется, а страшновато.