Соцветие поэтов

— Римма Фёдоровна. Вас называют гражданским поэтом. Обращаетесь ли вы в своих стихах к правительству с просьбой, с требованием что-либо в нашей жизни изменить?

— Никогда. Я обращаюсь только к своему народу.

Алексей Караковский

Светлана Кекова (1951)

Зачем пришла и почему ты жить
мне не даёшь?  С лица стирая воду
солёную, я силюсь обнажить
в твоих стихах незримую природу.
Но как распутать шёлковую нить,
когда таких стихов не видел сроду.

Стараясь мыслей ритм не нарушать,

алкал блаженства, мучился и плакал,
и в мякоть сна ладони погружать
пытался, — не дождавшись ночью знака,
устал забвенья сладкого искать
в тиши ночной, в объятьях полумрака.

Любви вредит избыток мастерства,

и весь твой мир — подобие загадки,
где я, твой брат, не помнящий родства,
кто сам с собой, увы, играет в прятки,
как ангел накануне Рождества.
А губы листьев холодны и сладки.

Но льётся плавно за строкой строка,

которая не ведает предела,
а я смотрю в окно на облака
и стыдно мне за собственное тело;
храню молчанье в недрах языка.
Скажи одно — ты этого хотела?

Я не люблю стихи в слащавом гриме,

словарь приятней по ночам листать.
Веди путями к свету нас иными,
и помоги поэтами нам стать;
так жить, чтоб повторяя твоё имя,
нам сердце омывала благодать.

2019

Светлана Кекова: Тень тоски и торжества

Автор: Александра Эльконина

Светлана Кекова — поэт, филолог, преподаватель. Автор семи стихотворных сборников, лауреат премий журнала «Знамя» (за лучшую «подборку» года), имени Аполлона Григорьева (за сборник «Короткие письма»), Московского международного фестиваля поэтов «Москва-Транзит», журнала «Новый мир» (за цикл «Тень тоски и торжества»). Один из ярких, признанных поэтов современности проживает в Саратове. И о её творчестве в Саратове, к сожалению, знают гораздо меньше, чем за его пределами.

В диалоге с Кековой больше всего поражает обстоятельность ответов, некоторые из которых переходили в увлечённые монологи о родном и наболевшем. И звучали не заезженные слова и штампованные фразы, а давно созревшие оформившиеся мысли. Это были те проблемы, решение которых рождалось в долгом кропотливом внутреннем поиске. Таково впечатление. И ещё, удивляет степень ответственности за собственное слово: сказанное, написанное, которое проявилось не только в разговоре, но и в последующей работе над текстом интервью. Слово требует завершённости, точности, оформленности. И не иначе. Возможно, это и есть проявление в моей собеседнице мастера слова, его служителя (в двух ипостасях: поэта и филолога).

О чём был разговор? О жизни. А большую часть жизни Светланы Кековой, как мне показалось, занимает поэзия. С неё мы начали, но ею, конечно, не ограничились.

— Поэзия сегодня на периферии общественного внимания. Почему?

— Вы знаете, это такая огромная тема. Здесь несколько причин. Ещё в XIX веке Баратынский писал: «Исчезли при свете просвещенья поэзии ребяческие сны». А Жуковский, определяя поэзию, говорил: «Поэзия есть Бог в святых местах земли». Кто сейчас так определил бы поэзию? Несомненно одно: поэзию невозможно совместить с «таблицей умножения», с рассудочным началом жизни. А наше время — увы — не склонно к «святым мечтам». Но есть и причины другого порядка. Если вспомнить 60-е, 70-е, 80-е годы уже прошлого XX века, то окажется, что в это время поэзию не только читали, стихами дышали, жили ими. Имена Арсения Тарковского, Давида Самойлова, Владимира Соколова, Беллы Ахмадулиной, Николая Рубцова... Этот славный список можно продолжать и продолжать. Их знали и любили самые широкие читательские массы.

— Но что должно было произойти, чтобы за десятилетие ситуация изменилась столь радикально?