Сотворение мира

ВАЛЕНКИ

Да, не царица. Господи, прости.
Да, не царица.
И фартук — масленный. И было из горсти
Наесться и напиться.

А мир — жестокий, многотрубный смрад

Над сараюшкой.
И в том бараке всякий смерд был рад
Чекушке и горбушке.

Бывала рада я… Чему? Кому?!

Издохла жалость
Кощенкой драной. К милому — в тюрьму
Я наряжалась:

Пред мыльным зеркалом, в испарине — серьгу,

Ушанку-шапку:
Лиса убитая!.. — и живо, на бегу
Скидая тапки,

Сухие лытки всунуть в раструбы тепла,

Слепого жара… —
О, как в тех катанках я Ангарой текла,
К тебе бежала!

О, как те валенки впечатывали след

В слепящий иней,
В снег золотой и наст, от горя сед,
И в густо-синий

Сугроб перед тюрьмой, где плакал ты,

Вцепясь в решетки, —
Глянь, я внизу!.. А там, за мной — кресты
И купол кроткий!..

А там, за мной, — горит широкий мир

Сребряным блюдом!
И Солнца сладко яблоко! Вот пир —
Я в нем пребуду

Хозяйкой ли, прислугой — все одно!

Убил?! Замучил?!.. —
Я хлеб тебе сую через окно —
Звездой падучей!

Ни палачей, ни жертв, ни судей нет.

Мы — дети Божьи.
К тебе по блюду я качусь — багрян-ранет:
По бездорожью

Острожному, по саблям голых пихт,

По свадебным увалам,
По льдяным кораблям, где штурман зябко спит
У мертвого штурвала,

По мощным сионым круглых, пламенных снегов

Из зимней печи, —
Мокра, как мышь, под шубой на бегу, — к тебе, Любовь,
К тебе, далече!

К тебе!.. — и наплечать — не дожила.

Не добежала.
В дырявых катанках близ царского стола
Мешком упала.

А мир сверкает!.. блюда новые несут

И серебра и злата!.. —
А я лежу ничком, и слезы все текут,
Как у солдата,

Когда в окопе он… — и, валенки мои,

Мои зверятки… —
Заштопать, залатать… — и снова — до Любви:
Марш — без оглядки —

Через дымы, чрез духовитый смог,

Через гранит тюремной кладки —
Чтоб напоследок, у острога, одинок,
Меня узрел ты на снегу… — вперед, зверятки…

РАЗЛУКА. КВАРТИРА 3