South Africa Inc

Семья Оппенгеймеров, тем временем, утвердилась в величественном стиле так называемых "рэндлордов". В 1924 году они купили особняк на пятидесяти акрах парковой зоны и назвали его Брент-Херст. Двое мальчиков, Гарри и Фрэнк, ходили в частную школу неподалеку, а затем в государственную школу Чартерхаус в Суррее, Англия. В небольшом доме в поместье - Литтл-Брентхерст - Эрнест Оппенгеймер собрал свою знаменитую библиотеку книг, манускриптов и карт. Он приобрел галерею голландских и фламандских старых мастеров и пару гоев, хотя, по общему мнению, его собственная оценка этих картин была подчинена его удовольствию демонстрировать их гостям. Атмосфера в Брентхерсте была официальной и благопристойной, напоминающей загородную резиденцию мелкой английской аристократии. Дома Эрнест был заботливым отцом, а когда юный Гарри поступил в университет Крайст-Черч в Оксфорде, он финансировал пристрастие сына к пикникам с шампанским за городом. Он даже приехал на двадцать первый день рождения Гарри, прихватив с собой своего старого друга генерала Смэтса.

В середине 1930-х годов Эрнест Оппенгеймер пережил несколько личных трагедий. В 1934 году в возрасте 46 лет умерла его жена, а его племянник сэр Майкл, сын Бернхарда, погиб в авиакатастрофе. В следующем году его собственный младший сын Фрэнк, который продвигался по карьерной лестнице в компании после окончания Тринити-колледжа в Оксфорде, утонул в муниципальном лидо во время отдыха на Мадейре. На следующий день после похорон Оппенгеймер крестился в христианскую веру. Хотя многие еврейские финансисты стремились принять англиканство, конкретные причины крещения Оппенгеймера остались загадкой. Утверждают, что после смерти жены и сына он обратился к Библии в поисках утешения. Другие предположили более циничный мотив - что Германия, как и союзники, нуждались в алмазах для своей станкостроительной промышленности, и Гитлер не стал бы торговать с евреем.

Каковы бы ни были причины его обращения, Эрнест, безусловно, был в шоковом состоянии и отправился в Лондон, где в 1936 году женился на вдове Майкла, Ине. Гарри был одним из свидетелей. (Этот брак был типично оппенгеймеровским: и Эрнест, и Гарри на протяжении всей своей жизни любили приобщать к бизнесу родственников и друзей. Глава корпорации Anglo American до его смерти в 1934 году был Лесли Поллак, брат первой жены Эрнеста).

Брентхерст с новой молодой хозяйкой стал средоточием высшего общества Йохана Несбурга. Предпочтение отдавалось игре в бридж, а ужин по-прежнему проходил в черном стиле и подавался на золотых блюдах. Семейным автомобилем стал Rolls.

Неизменно вежливый, вплоть до сдержанности в общественной жизни, он также был необычайно тщеславен. Он написал множество своих портретов, как будто остро чувствовал свое место в истории, а когда на него нападали в парламенте, он изображал из себя патриота Южной Африки, которого грубо поносят. Когда его критиковали за план закрытия алмазных рудников во время депрессии, он сказал министру горнодобывающей промышленности: "Я с нетерпением жду того времени, когда в Палате представителей можно будет сказать, что компания De Beers под моим руководством сохранила работу своим людям, в то время как все остальные ушли на пенсию. Это будет некоторым признанием того, что я делаю". . . . Я получу некоторое удовлетворение от того, что правительство хотя бы скажет: "Вот южноафриканец, который

отстаивает интересы страны и держится за свое оружие, а кто пытается довести дело до конца".13 Но настоящий бизнесмен в нем проявился, когда он предупредил о необходимости сократить производство: "Я не собираюсь, чтобы на меня указывали как на председателя компании De Beers.

которые видели, как она дошла до банкротства, и которые держали своих европейцев использовали, чтобы разорить акционеров".14 Как и его герой Сесил Родс, на которого он постоянно ссылался, Эрнест Оппенгеймер был автократическим строителем империй, отметая, например, возражения акционеров против того, как он тратил прибыль De Beers на золото и промышленные разработки. В бизнесе с ранних лет он также демонстрировал безжалостные амбиции Родса. Оба мужчины задолго до того, как это стало практической реальностью, утверждали, что придут к контролю над торговлей алмазами. Хотя Оппенгеймер противостоял ярому расизму Родса (который описывал, как англосаксы могут извлечь выгоду в тех частях света, где обитают «самые отвратительные особи». Он поддерживал теорию Родса о "равных правах для всех цивилизованных людей". Бизнес часто удерживал его вдали от парламента; на некоторых заседаниях в конце 1930-х годов, когда правительство не представляло угрозы, Оппенгеймер не произносил ни одной речи. Он мог быть щедрым; он тратил миллионы рандов на добрые дела, не в последнюю очередь на строительство домов в черном городе Соуэто.