Советская поэзия. Том 1

Ты никогда так не была близка мне,
Как в эти дни тревожные, когда
Столетних зданий распадались камни,
В колодцах кровью пенилась вода.

Детей теряли матери, а дети

Теряли детство. Кто его вернет?
Мы позабудем многое на свете,
Но позабыть не сможем этот год.

Все пережить нам легче было б вместе.

Мой друг,
моя сестра,
моя жена!
Но ветер нес безрадостные вести,
Луна была, как уголь, сожжена.

От гнева губы сохли, как от жажды,

Не мог я думать ни о чем другом —
Мне встретиться хотелось хоть
однажды —
Лицо в лицо,
глаза в глаза —
с врагом.

И я с тобой расстался, дорогая,

Меня послала родина в поход.
В такие дни, любовь превозмогая,
Дорогой чести мужество идет!

1942

«Золотое облако зноя…»

Золотое облако зноя,
Запах трав — медовый, хмельной.
Небо русское расписное
Распахнулось передо мной.

И пылят пути фронтовые

В не скудеющем свете дня…
Солнце жизни моей, Россия,
Укрепи на подвиг меня!

1943

Надпись на книге

От слов заученных и пресных,
От чувств, что плоти лишены,
Мой современник, мой ровесник,
Мы отвратились в дни войны.

Под визг свинца, под скрежет стали

Вдали от отчего крыльца
Нас обожгла она, и стали
Огнеупорными сердца.

В них переплавились, как в тигле,

Все наши чувства и мечты.
Мы, возмужав, навек постигли
Закон суровой простоты,

И, недоступные гордыне,

И неподкупные во всем,
Ни клятв, ни громких слов отныне
Мы всуе не произнесем.

Зато из нас уверен каждый,

Что светит нам одна звезда,
И на губах, спаленных жаждой,
Нет — значит нет, и да — есть да!

Мы узнаем друг друга в песнях,

Что кровью сердца скреплены…
От слов, заученных и пресных,
Мы отвратились в дни войны.

1945

Баллада о портрете

Не в мастерской художника, где краскам
Дано грустить и радоваться, нет, —
В глухом лесу, в становье партизанском
Тот необычный создан был портрет.

Когда над лесом проносились грозы

И гром гремел на языке чужом,
Среди поляны на коре березы
Его разведчик вырезал ножом.

И стало вдруг светло под небом хмурым,

И сразу все поверили — он здесь.
Глядит сквозь чащу точный глаз
с прищуром,
И мир пред ним — как на ладони весь…

К нему тянулись тропки по оврагу,

Где шепотком деревья говорят,
Ему спешили принести присягу
Все, кто отныне приходил в отряд.

Что были им фашистские угрозы,

Кто мог их след невидимый найти,
Когда в лесу из-под шатра березы
Сам Ленин им указывал пути!

И час расплаты видел мститель грозный,

Одним его присутствием согрет…
Не зря теперь меж мрамором и бронзой
Поставили в музее тот портрет.

1948

«Куда ни посмотришь — родные…»