Возле топящейся печки я пистолет разбираю, —Выпал мне после сраженья отдых в морозном лесу.Словно далекая Эльва{299}, местность такая родная…Скоро ль родных я увижу, Эльвы далекой красу?В доме пахнуло смолою. Это с работы усталоВ дом возвратилась хозяйка. Мальчик бросается к ней.Вижу глаза ее грустные с отблеском пламени алым:Муж ее где-то далеко, тоже, как я, на войне.Жив он теперь иль, быть может, в битве погиб на рассвете?Где он сейчас — в Сталинграде или же в Брянском краю?…Так вот и мне неизвестно: где мои малые детиБродят одни по сугробам, где они сыщут приют?Враг нам принес это горе, враг раскидал наши семьи.Льются горячие слезы. Край мой истерзан войной.Крови горячей потоки льются на мерзлую землю.Жарким клокочущим гневом шар опоясан земной.Возле топящейся печки, где еще угли пылают,Я поднимаюсь и молча руку хозяйке даю.Время на фронт отправляться. Там, передышки не зная,Наши солдаты на Запад движутся в грозном бою!
1943
Русская женщина
Перевод Н. Яворской
Маленький полустанок.Мы на Мурманской дороге.Женщина поезд встречает —Русская, с видом строгим.Фронт в стороне грохочет,В небе прожектор бродит…Стрелку под градом осколковЖенщина переводит.Ладога за спиною…Мы на колесах снова.Вдали от полей эстонских,Вдесятером, без крова.Без крова?Глазок окошкаМигнул нам из вьюжной дали, —Чудом стоит в поселкеДомик среди развалин.А стрелочница у будкиРукой приветливо машет:«С приездом, сынки! Пусть будетМой маленький дом и вашим!»Нас чистота встречаетВ комнате небогатой.На скатерти белой скороЗапел самовар пузатый.Радушно к столу хозяйкаНесет свой паек рабочий.Нам с нежностью материнскойГотовит постели к ночи.Слезу со щеки смахнула:«Мой сын, защищая Таллин…Спит он в земле эстонской…» —Мы со скамей привстали.И сразу она бодрится:«Вот сыновей-то сколько!Пальцев теперь не хватит,Не перечесть, да и только!Сил набирайтесь, спите.Благодарить не надо!»И женщина вышла сноваНа пост, где свистят снаряды.