Читаем Советская поэзия. Том второй полностью

Советская поэзия. Том второй

Как замороженная туша,Что топором расколота была,Над бурною рекою, камни руша,Скала высоко гребни подняла.То красные, то сизо-голубые,Как радуга, горят ее бока,Кипя айраном^{115}, мчась в края глухие,Бурлит неугомонная река.Она летит, она несется в пене…Таких отважных не было и нет,Чтоб реку переплыли! Но спасеньем,Мостом сосна служила много лет.Когда она погибла? Вам и мнеНикто не сможет толком рассказать.Как на рогах быка, на том бревнеНе держится ни снег и ни роса.Какая б сила вас ни догоняла,Вас дерево упавшее спасет —Оно, как мост уставшему маралу,На помощь обязательно придет.И пусть мой стих спасенья путь укажет,Пусть он стволом над бурной речкой ляжет,Пусть по глухим местам непроходимымУляжется мостом неколебимым!

МИХАИЛ КУЛЬЧИЦКИЙ
(1919–1943)

^{116}

«Самое страшное в мире…»

Самое страшное в мире —Это быть успокоенным.Славлю Котовского разум,Который за час перед казньюТело свое граненоеЯпонской гимнастикой мучил.Самое страшное в мире —Это быть успокоенным.Славлю мальчишек смелых,Которые в чужом городеПишут поэмы под утро,Запивая водой ломозубой,Закусывая синим дымом.Самое страшное в мире —Это быть успокоенным.Славлю солдат революции,Мечтающих над строфою,Распиливающих деревья,Падающих на пулемет!

Октябрь 1939 г.

«Мечтатель, фантазер, лентяй-завистник!..»

Мечтатель, фантазер, лентяй-завистник!Что? Пули в каску безопасней капель?И всадники проносятся со свистомВертящихся пропеллерами сабель.Я раньше думал: лейтенантЗвучит «налейте нам»,И, зная топографию,Он топает по гравию.Война ж совсем не фейерверк,А просто — трудная работа,Когда —черна от пота —вверхСкользит по пахоте пехота.Марш!И глина в чавкающем топотеДо мозга костей промерзших ногНаворачивается на чоботыВесом хлеба в месячный паек.На бойцах и пуговицы вродеЧешуи тяжелых орденов.Не до ордена.Была бы РодинаС ежедневными Бородино.

26 декабря 1942 г.

Хлебниково — Москва