Советские ветераны Второй мировой войны. Народное движение в авторитарном государстве, 1941-1991

Перестройка вовсе не означала, что структуры, не признанные уставом, прекращали существование; в лучшем случае их переименовывали, а в худшем случае децентрализовали. Районные советы ветеранов, например, иногда преобразовывались в местные отделения общества «Знание» или военно-просветительской организации ДОСААФ – Добровольного общества содействия армии, авиации и флоту, в то время как члены таких организаций, находящихся в армейской юрисдикции, вливались в состав соответствующей городской секции СКВВ. Местные отделения утверждали, что они не руководят первичными организациями на предприятиях или в воинских частях, а просто «поддерживают с ними связь»[856]. Использование подобных методов заметно смягчило последствия резолюции 1976 года. Оно позволяло следовать букве партийных предначертаний, сохраняя в относительной неприкосновенности дух и структуру ветеранского движения на местах.

Кроме того, всевозможные ветеранские организации продолжали свою деятельность за рамками мандата, предоставленного СКВВ, не нуждаясь в его санкции. Руководители комитета не без удивления узнали, например, о существовании «советов сыновей полков», которые объединяли бывших осиротевших мальчишек, принятых на воспитание воинскими частями в военную пору. В декабре 1978-го, когда прошло уже два года после того, как на неконтролируемую ветеранскую активность наложили запрет, в нескольких городах продолжали существовать неформальные группы, которые объединяли ветеранов-военнопленных, побывавших в немецких концентрационных лагерях[857]. Как сообщалось в официальном документе, несмотря на несанкционированный и неуставной статус подобных организаций, «группа узников при международной комиссии поддерживает связь с этими неуставными организациями, руководит ими, требует с них отчета, проводит конференции и так далее»[858]. Более того, руководство СКВВ продолжало убеждать местных активистов в том, что если им хочется иметь собственные секции городского уровня, то сначала нужно самоорганизоваться и приступить к лоббированию местных партийных органов. Если же, мол, им удастся убедить партию в своей полезности, то тогда Москва подумает о включении их секции в официальную структуру СКВВ[859].

Тем не менее, несмотря на тактику проволочек и увиливаний, реализуемую на местах, воздействие постановления 1976 года оказалось весьма ощутимым. Поскольку организационная активность была введена в жесткие рамки, ветераны перенаправили свою энергию на отстаивание привилегий; в результате после 1978 года началась широкая нормотворческая работа, со временем превратившая ветеранов в особую статусную группу[860]. В организационном же плане, напротив, до прихода к власти Михаила Горбачева почти ничего не происходило, хотя за кулисами продолжалась все та же динамичная ветеранская жизнь[861]. Только с началом горбачевской «перестройки» ветеранское движение превратилось в институциональную опору политической системы – в новую массовую организацию, представленную в советском законодательном органе. Для Горбачева ветераны были не какой-то эфемерной «группой», а одним из «слоев», на которые делилось советское общество[862]. Таким образом, к 1987 году ветеранскому движению удалось наконец убедить политическое руководство в том, что ветераны действительно существуют и что у них есть общие интересы и ценности, пусть даже облекаемые в форму официальной догмы. Как только это произошло – когда реальность «группы заслуживающих» была официально признана и закреплена в законодательстве в качестве особого правового статуса, – ветераны получили право на реальную организацию и реальное представительство. Иными словами, в отношении ветеранов-фронтовиков реформы Горбачева оказались логическим результатом предшествующего институционального развития, а не радикальным разрывом с брежневской эпохой.

Речь Горбачева на XXVII съезде КПСС, прошедшем в 1986 году, положила начало коренным изменениям в организационной структуре ветеранского движения. Новый генеральный секретарь призвал к созданию «всесоюзной общественной организации ветеранов войны и труда»[863]. Последовавшие за этим организационные новшества привели к разветвлению ветеранского движения. С одной стороны, была учреждена новая организация «старшего поколения», объединившая ветеранов войны с ветеранами тыла. С другой стороны, СКВВ не был распущен, а превратился в полунезависимый союз, официально причастный к новой организации, но в то же время обособленный от нее.