Советские ветераны Второй мировой войны. Народное движение в авторитарном государстве, 1941-1991

Поскольку в 1976 году организационный рост прекратился, кампания, нацеленная на обеспечение общественного признания, снова сконцентрировалась в сфере привилегий – на этот раз с удвоенной силой. Контекстом для нового раунда борьбы, целью которой выступало подтверждение заслуг военной поры, стала всенародная дискуссия по поводу новой Конституции СССР. В 1977 году, как только проект будущего Основного закона был опубликован, советское правительство предложило гражданам принять участие в его обсуждении и комментировании[974]. Ветераны откликнулись на призыв с энтузиазмом, предлагая прописать в документе все виды привилегий, а также провозгласить «уважение и заботу» по отношению к ним главнейшей целью социальной политики. Например, фронтовик Березкин из Смоленска настаивал на включении в конституционный текст следующего положения: «Граждане СССР, принимавшие участие в боях по защите Родины, имеют права на льготное медицинское обслуживание», а фронтовик Пономаренко из села Трилесы Киевской области предлагал сделать «заботу об участниках и инвалидах войны обязанностью всех руководителей организаций и учреждений, долгом каждого гражданина СССР»[975]. Список конкретных предложений, призванных закрепить в будущей конституции «особую заботу о ветеранах», был весьма обширным. В частности, в нем можно было встретить: снижение пенсионного возраста для инвалидов войны, увеличение их пенсий, предоставление им льготного проезда в общественном транспорте, а также освобождение инвалидов III группы от подоходного налога; снижение пенсионного возраста и повышение пенсий для ветеранов войны в целом, а также предоставление им привилегированного права на получение жилья; гарантирование отставным военнослужащим, прослужившим двадцать пять лет и более, права на отдельную квартиру; восстановление привилегий для фронтовиков-орденоносцев с закреплением их в будущей конституции; предоставление ветеранам войны бесплатного проезда в общественном транспорте в городах; наконец, даже создание специальных ветеранских секций на кладбищах. В более общем виде авторы писем просили «предусмотреть в конституции права и льготы для участников и инвалидов Великой Отечественной войны» или «записать в Конституции СССР, что уважение к ветеранам войны, забота о них являются моральным долгом всех наших [государственных] органов, каждого гражданина»[976]. Наконец, в одном из писем предлагалось следующее дополнение к Основному закону: «Уважение к ветеранам исторических битв, забота о них – это закон нашей жизни. Закон и для органов власти, и для каждого гражданина. Советский народ никогда не забудет ни одной капли крови, пролитой советскими людьми за Родину, ее свободу и счастье»[977].

Политическое руководство с интересом изучило все эти идеи. За три дня до принятия новой конституции, состоявшегося 7 октября 1977 года, Брежнев произнес речь на заседании Верховного Совета СССР. В ней он высоко оценил «всенародное обсуждение» конституционного проекта, перечислив некоторые из «400 000 предложений», вошедших в Конституцию. Затем Генеральный секретарь остановился на тех идеях, которые не удалось учесть, упомянув в этом ряду и привилегии ветеранов: «Все эти предложения, товарищи, психологически понятны и в большинстве своем, видимо, правильны сами по себе. Но Конституция – это Основной закон государства. Он закрепляет лишь главные, принципиальные положения». Советский лидер, однако, допускал, что они могут стать частью законодательства за пределами конституционного текста: «Заслуживают внимания, на наш взгляд, предложения о мерах по дальнейшему улучшению условий жизни для ветеранов Великой Отечественной войны, принимавших участие в боях, в том числе для тех, кто сегодня находится на пенсии. Партия и советское государство, проявляя постоянную заботу об участниках Великой Отечественной войны, сделали уже немало в этом плане. Можно ли изыскать дополнительные средства, чтобы предоставить еще некоторые льготы тем, кто отстоял свободу и независимость нашей Родины в самой тяжелой из войн? Мне кажется, что можно (продолжительные аплодисменты)»[978]. Трудно наверняка сказать, что именно стояло за этим публичным объявлением о возможности предоставить ветеранам «еще некоторые льготы». Возможно, речь шла о популистском демарше или же о попытке нарастить общественное давление для «проталкивания» нужного законодательства вопреки значительному сопротивлению внутри политической системы. Не исключено также, что Брежнева просто вдохновлял культ войны, который поощрялся им с самого вступления в должность и в котором ему виделся новый источник легитимации советского строя[979].