Советско-польские переговоры 1918–1921 гг. и их влияние на решение белорусского вопроса

16 декабря 1920 г. произошла третья неофициальная встреча председателей польской и российско-украинской делегаций. Главной темой стала финансово-экономическая проблематика. А. А. Иоффе обвинял польскую сторону в неуступчивости, чрезмерных претензиях польского специалиста Г. Страсбургера, вице-министра промышленности и торговли. Аргументом для лучшей сговорчивости председатель российско-украинской делегации приводил необходимость в заключении быстрого мира по причине планируемого плебисцита в Верхней Силезии, ситуацию экономической нестабильности в Польском государстве. А. А. Иоффе, поднимая проблему ректификации пограничной линии, дал понять членам польской делегации, что получение каких-нибудь уступок в территориальном плане будет возможно только в случае благоприятного для обеих сторон решения финансово-экономического вопроса [337, s. 149–150]. 20 января 1921 г. было рассмотрено в очередной раз дело взаиморасчета: российско-украинская сторона настаивала на 30 млн. золотых рублей, а Польша выставляла претензии на 307 млн. золотых рублей.

В письме А. А. Иоффе к Г. В. Чичерину 9 февраля 1921 г. отмечалась зависимость Я. Домбского от Г. Страсбургера во время решения экономических вопросов («танцует тогда, когда Страсбургер заиграет») [9]. По причине возникших проблем, нежелании польской стороне идти на уступки, 14 февраля А. А. Иоффе решил принять кардинальные меры: выставить ультиматум – или закрепление предложенных советских условий, или остановка переговоров [22]. Этот шаг председателя российско-украинской делегации вызвал остановку переговорного процесса, как заседаний председателей, так и работ комиссий.

Обе стороны поняли, что остановка мирных переговоров и разрыв отношений негативным образом может сказаться на международном авторитете, как Польши, так и Советской России. Советская сторона, так или иначе, настаивала на своих требованиях (30 млн. золотых рублей). Это заставило польскую сторону пойти на уступки. И. Матушевский, военный эксперт в составе польской делегации, аргуметировал этот шаг Польши «в связи с достижением взаимопонимания по другим спорным вопросам» [331, s. 83–84].

19 февраля 1921 г. Я. Домбский предложил А. А. Иоффе провести встречу в «четыре глаза», без присутствия секретарей. В итоге была достигнута договоренность по вопросу резерва золота, председатель польской делегации согласился на принятие суммы в 30 млн. золотых рублей, которая была итогом активного участия Польши в хозяйственной жизни бывшей Российской империи. Советская сторона, которая открыто заявила, что не владеет достаточным количеством золота, соглашалась выплатить только 3–4 млн. золотом, остальную же часть концессиями или драгоценными камнями, другими природными ресурсами [337, s. 165–166]. Стремление польской стороны пойти на уступки позволило придти и к компромиссу по вопросу оптации населения в рамках юридическо-правовой комиссии.

Определение окончательных размеров и способов платежа происходило перед заключением мирного договора, при активном участии сотрудника Народного комиссариата внешней торговли, торгового представителя РСФСР в Великобритании, председателя советской делегации на торговых советско-английских переговорах Л. Б. Красина и Я. К. Стечковского, министра финансов Польши. 11–13 февраля 1921 г. оба представителя прибыли в Ригу. По утверждению Я. Домбского, приезд Я. К. Стечковского имел большое влияние на общий ход переговоров, склонил российско-украинскую сторону к экономическим уступкам [337, s. 179].

Накануне, 12 февраля 1921 г. проходила неофициальная встреча А. А. Иоффе с Я. Домбским, во время которой председатель польской делегации дал согласие на получение 30 млн. золотых рублей, но при условии выплаты их золотом. Согласно дипломатической переписки Г. В. Чичерина и А. А. Иоффе, Советская Россия не владела необходимым количестве золотых запасов, да и вообще платежная способность российско-украинской стороны была достаточно слабой. В итоге переговоров Л. Б. Красина и Я. К. Стечковского, 21 февраля 1921 г. была достигнута договоренность о выплате 15 млн. золотых рублей золотом, а остальную часть погасить путем продажи ценных камней на протяжении 2–3 лет [337, s. 176–179] при польском посредничестве на американском рынке. Решение вопроса взаиморасчета позволило 24 февраля 1921 г. подписать «Договор о репатриациях», протокол о продолжении срока перемирия (к моменту обмена ратификационных документов окончательного мирного договора), дополнительный протокол о деятельности Смешанной пограничной комиссии.

Стремление польской стороны к более быстрому решению дел и компромиссному подходу в финансово-экономических проблемах исходило из желания ускорить ход переговоров, и заключить мирный договор к началу плебисцита в Верхней Силезии (20 марта 1921 г.). Во время заседания Совета Министров Польши 10 февраля 1921 г., большинством голосов было подтверждено решение об ускорении дела заключения мирного договора с Советской Россией.