«Совок». Жизнь в преддверии коммунизма. Том III. СССР после 1988 года

Во втором десятилетии XXI века мы настолько потеряли уважение со стороны Европы и Америки, что они не постеснялись наложить на нас санкции за наше поведение, и эти санкции больно ударили по экономике. Оппозиция говорит: с катастрофическими последствиями.

Только чего мы своим поведением добились?

Жители каких стран завидуют уровню жизни и политическому комфорту в нашей стране? Вот среди этих стран мы можем надувать щеки, гордясь своим величием.

Может быть, наши руководители полагают, что, владея авианосцем, или смелым поведением, мы станем в ряды «Великих»? И чего стоит такое величие?

Какие государства дружбу с нашей страной считают для себя более важной, чем необходимость «дружить» с Америкой? Оглянитесь вокруг, что это за страны? Вам есть, чем гордиться?

Говорят «престиж» важен. Нам, не связанным с заграницей ни деловыми отношениями, ни туризмом, «престиж» понятие отвлеченное. Мы не оцениваем Родину по «их» мнению о ней. Родина у нас одна – другой у нас нет. Как сами живем, так сами и оцениваем.

Но Мне было бы приятней, если бы нас уважали за то, что нам можно доверять, что мы чего-либо не «отчубучим». Чтобы все отношения между нами укладывались в рамки деловых, торговых и культурных отношений.

СССР был Великой Державой не по числу авианосцев (у нас их не было, в этом мы не могли соперничать, так зачем неэффективно тратиться). И союзники у нас были не ахти какие, а был он Великой державой по мощности промышленного производства, где мы после революции стали второй державой мира, и могли жить без подачек.

Но доверять нам, при откровенном развитии нами «победной поступи социализма по планете» капиталистический мир тогда не мог, и мы должны были быть сильными.

А сейчас что? С «победной поступью социализма» покончено, так, может быть, начать завоевывать доверие, потому что при стремлении добиться уважения за силу, мы не только не приобретаем союзников, но теряем и друзей.

Какого-то чудачка (главу какого-то комитета в Думе) на радио осенило, что военное производство стимулирует развитие науки и техники. Это действительно так, но отпустите те же деньги на разработку эффективных унитазов или на разработку гражданских самолетов, так унитазы и самолеты потом продать можно, а авианосцы и после постройки будут выкачивать из казны деньги.

Науку надо развивать и в гражданке, и в ОПК; и на частные деньги, и на государственные, чтобы они, дополняя друг друга, совершенствовали и унитазы и вооружение.

Стоимость авианосца равна стоимости БАМа. Авианосец для нас это как при дырявых штанах шляпа с перьями. Можно на эти деньги соединиться железной дорогой с Японией – это при избытке возможностей. А есть нужда, от которой надо избавляться немедленно – это развитие сельского хозяйства.

Ничего не страшно Америке не потому, что у нее много авианосцев, а потому, что она производит продуктов питания больше, чем съедает. Мы никогда не слезем с нефтяной иглы, если продукты питания будем вынуждены покупать за рубежом. Америка (и прочие) заставят нас отдавать им наш газ, а нас заставят сжигать дорогой уголь, потому что они «кормят» нас. И не только ножками Буша, но и автомобилями, и кирпичом, и кастрюлями. Ну, допустим, автомобили мы не умеем делать, но неужели и кирпичи нам не под силу.

150 миллионов голодных ртов сметут любое правительство, и никакие авианосцы его не спасут. В свое время мы так усиленно надували щеки от гордости своим военным могуществом, что пузо лопнуло, и из него выскочили все 14 козлят. Не диссиденты свергли Советскую власть, а очереди. Питание должно быть свое, и после этого можно торговаться: что купить и что продать. Сытое государство торгует, а голодное и бездомное стоит с протянутой рукой.

Со всех сторон, как щупальца осьминогов впились в Россию сосущие трубопроводы.

Будучи сытыми, леса, нефти, газа, алюминия и никеля мы сможем продавать столько, сколько нам надо, а не столько, сколько им надо.

Мысль о том, что, открывая или прикрывая трубу, мы сможем покупателям диктовать свою волю – несостоятельна. К нарушающим обязательства в мире есть меры принуждения.

К сожалению, мы еще не оправились от гайдаровской деиндустриализации страны, мы все еще сырьевой придаток промышленно развитых стран. Именно это наше состояние определяет уровень нашего величия.

Нам надо найти тропу Дэн-Сяопина, который Ленинские принципы НЭПа не считал временным отступлением, а наметил как генеральную линию. Может быть, знамя Великого эксперимента, выпавшее из наших рук, подхватил Китай, и Великий эксперимент Мировой истории в Китае продолжается?