Читаем Современная китайская драма полностью

Л я н л я н (останавливаясь). Папа, почему ты обязательно хочешь, чтобы я пошла с тобой? Я не хочу. Я слепая. Я не хочу, чтобы меня расспрашивали обо всем. Больше всего я боюсь, когда старики начинают меня жалеть.

Х а о. Там все будет в порядке! Я ведь так и не женился во второй раз, я тебе и отец, и мать. Пусть видят, как я таскаю всюду за собой дочь, не могу ни на миг с ней расстаться. Таких людей, которые могут хорошо работать, сколько угодно. Но при выборе зама старый начальник Управления больше всего принимает во внимание душевные качества и моральный облик человека.


Тан Тяньтянь перебирает струны гитары. Е Сяосяо подходит к Хао и Лянлян.


Е  С я о с я о (к Хао). Вы заставляете слепую дочь разыгрывать из себя несчастную, чтобы вызвать жалость у старика. Девушка выступает в роли запасной козырной карты в соперничестве за место заместителя начальника Управления?

Х а о. Да! Я не могу вам лгать. Вы погибли из-за меня. Только вы можете быть судьей моей совести. В тот день мы приехали в больницу… (Ведет дочь к помосту. Обращается к актрисе в маске, с повязкой медсестры.) Товарищ, нам два пропуска в палату для высокопоставленных лиц.

С е с т р а. Вы к кому?

Х а о. В пятую палату, к начальнику Управления Шэню.

С е с т р а. О, к нему теперь нельзя, он в критическом состоянии.

Х а о (изумленно). Ведь операция прошла удачно! Говорили, что состояние больного не внушает опасений!

С е с т р а. Так говорили, чтобы успокоить родственников. На самом деле у него рак печени, последняя стадия. Метастазы по всему телу.

Х а о (испуганно). Значит, начальник Шэнь…

С е с т р а. Безнадежно. Самое большее — дней двадцать… Я могу передать то, что вы принесли. Родственники сейчас у него.

Х а о. Э-э, не нужно…

С е с т р а. Можно повидаться в гостевой комнате с его родственниками. Я позову?

Х а о (торопливо). Не стоит! Спасибо, не стоит! (Медленно уходит, ведя за собой Лянлян.)

Л я н л я н. Папа, почему ты не оставил больному женьшень? Он же может пригодиться.

Х а о (с горечью). Лечить надо болезнь, а от смерти он не вылечивает… Он теперь нам не нужен.

Л я н л я н. Кто не нужен?

Х а о. Э-э… Я хочу сказать, что женьшень… теперь не нужен начальнику. Такую дорогую вещь надо применять там, где от нее будет польза. Дочка, ты не понимаешь.


Тан Тяньтянь вновь начинает перебирать струны, гитара издает стон.


Е  С я о с я о. Вы и не предполагали, что вам придется проститься с чужой жизнью, которая в тот момент едва теплилась. В таком растревоженном состоянии вы сели в автобус. Я видел, с вами что-то творилось. Держа в руках коробку, вы задумчиво смотрели в окно.


Соло ударника, большое кривое зеркало продолжает вращаться. Хао и его дочь вновь в автобусе; слышен шум драки.


Вы даже побоялись сознаться, что у вас украли кошелек! Не помогли мне. Просто стояли и наблюдали, как убийцы, сделав свое дело, преспокойно скрылись.

Л я н л я н (с горечью). После всего случившегося ты сам не пошел и не рассказал обо всем и меня не пустил! (В отчаянии.) Почему я слепая!..

Х а о. Я боялся оказаться втянутым в историю. Мне уже однажды пришлось побывать в такой передряге. Знаю, что это такое, когда начинают расспрашивать, интересоваться. Откуда ехал? Зачем?.. Я боялся, что станет известно о моей поездке в больницу, о женьшене… Боялся, что убийцы отомстят Лянлян!

Л я н л я н. Но Сяосяо убит… (Со слезами на глазах бросается к Е Сяосяо.) Сяосяо, вы испытываете ненависть? Ненавидите отца?

Е  С я о с я о (уклончиво). Лянлян, ты хорошая девушка…

Л я н л я н. Вы не осуждаете его? Прощаете?

Е  С я о с я о (слегка качает головой). Какое там осуждение или прощение, это — дело живых… У каждого человека свои помыслы и устремления… Прекрасные и далеко не благородные.

Л я н л я н. Смотрите! Папа никогда не забывает о дне моего рождения, всегда покупает торт, свечи, красные свечи; ведь они символизируют огонек жизни. Он, как зажжет их, всегда плачет.

Е  С я о с я о (плачет). Он — хороший отец, ты должна быть ему благодарна.

Л я н л я н. Сегодня в день рождения я специально надела это платье. Сяосяо, я теперь буду называть вас старшим братом. Не откажитесь зажечь двадцать свечей и пожелать мне счастья.

Е  С я о с я о (радостно). Конечно, я хочу пожелать тебе, моей сестренке, счастья!

Л я н л я н (передает спички). Спасибо! А теперь зажгите эти маленькие факелы жизни!


Перейти на страницу:

Похожие книги

Батум
Батум

Пьесу о Сталине «Батум» — сочинение Булгакова, завершающее его борьбу между «разрешенной» и «неразрешенной» литературой под занавес собственной жизни,— даже в эпоху горбачевской «перестройки» не спешили печатать. Соображения были в высшей степени либеральные: публикация пьесы, канонизирующей вождя, может, дескать, затемнить и опорочить светлый облик писателя, занесенного в новейшие святцы…Официозная пьеса, подарок к 60-летию вождя, была построена на сложной и опасной смысловой игре и исполнена сюрпризов. Дерзкий план провалился, притом в форме, оскорбительной для писательского достоинства автора. «Батум» стал формой самоуничтожения писателя,— и душевного, и физического.

Михаил Александрович Булгаков , Михаил Афанасьевич Булгаков , Михаил Булгаков

Драматургия / Проза / Русская классическая проза / Драматургия
Человек из оркестра
Человек из оркестра

«Лениздат» представляет книгу «Человек из оркестра. Блокадный дневник Льва Маргулиса». Это записки скрипача, принимавшего участие в первом легендарном исполнении Седьмой симфонии Д. Д. Шостаковича в блокадном Ленинграде. Время записей охватывает самые трагические месяцы жизни города: с июня 1941 года по январь 1943 года.В книге использованы уникальные материалы из городских архивов. Обширные комментарии А. Н. Крюкова, исследователя музыкального радиовещания в Ленинграде времен ВОВ и блокады, а также комментарии историка А. С. Романова, раскрывающие блокадные и военные реалии, позволяют глубже понять содержание дневника, узнать, что происходило во время блокады в городе и вокруг него. И дневник, и комментарии показывают, каким физическим и нравственным испытаниям подвергались жители блокадного города, открывают неизвестные ранее трагические страницы в жизни Большого симфонического оркестра Ленинградского Радиокомитета.На вклейке представлены фотографии и документы из личных и городских архивов. Читатели смогут увидеть также партитуру Седьмой симфонии, хранящуюся в нотной библиотеке Дома радио. Книга вышла в год семидесятилетия первого исполнения Седьмой симфонии в блокадном Ленинграде.Открывает книгу вступительное слово Юрия Темирканова.

Галина Муратова , Лев Михайлович Маргулис

Биографии и Мемуары / Драматургия / Драматургия / Проза / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Документальное / Пьесы