Совы охотятся ночью

— Мистер Пюнд, я хочу поблагодарить вас, — сказала девушка, когда посетители уселись. — То, что я сделала… вернее, намеревалась сделать… было очень глупо. Я чувствовала себя такой несчастной, что сваляла дурака.

— Я рад, что вы здесь и чувствуете себя лучше, мисс Митчелл.

— Вы арестуете меня, старший инспектор?

— Это последнее, что могло бы прийти мне в голову, — заверил ее Крол.

— Хорошо. Я хотела видеть вас обоих, потому что мне нужно снять камень с души. Определенно до того, как здесь окажутся мои родители. Доктор сказал, что они уже едут.

Крола удивило, насколько уверенной стала Нэнси Митчелл. Создавалось впечатление, что пережитое на Байдфордском длинном мосту стало для нее своего рода перерождением.

— Думаю, лучше начать с самого начала. Вы были правы, мистер Пюнд. Я уверена, это доктор Коллинз сказал вам, что я жду ребенка. Родителям я пока не призналась, но приняла решение, что сохраню дитя. С какой стати я должна отдавать его на усыновление просто потому, что местный народ в Тоули не одобрит? Разумеется, мой отец будет против, но я с детства боялась его, и теперь с меня хватит. Быть может, как вы и говорили, мистер Пюнд, это для меня шанс самой определять свою жизнь.

Опережая ваш вопрос, я назову вам имя отца ребенка, хотя не сообщала его никому и не собиралась этого делать. Но вы, наверное, обязаны знать правду, так что я скажу. Это был муж Мелиссы, Фрэнсис Пендлтон. Вы удивлены? В том-то все и дело, и как раз поэтому я хотела поговорить с вами. Я не любила этого человека и, на случай, если вам интересно, не убивала его. Впрочем, разве я стала бы говорить иначе?

Нэнси помедлила.

— Я расскажу, как все произошло. Мы с ним были хорошо знакомы, разумеется. Хозяйкой «Мунфлауэра» являлась мисс Джеймс, но мистер Пендлтон постоянно там появлялся. Помогал ей управлять отелем. Не могу сказать, что мы подружились, но ему вроде как нравилось болтать со мной. Еще он обратился ко мне за помощью. Пендлтон заподозрил, что Гарднеры каким-то образом обманывают его жену, и попросил меня приглядывать за ними. Мне это не очень по вкусу — не люблю я шпионить. Но в то же время я была польщена, что хозяин оказал мне доверие, и к тому же Фрэнсис мне нравился. Он всегда был добр ко мне.

А однажды, месяца три назад, он приехал в отель в ужасном состоянии. Мне он ничего не сказал, но пошел прямо в бар и стал пить, в одиночку. К счастью, вернее к несчастью, я дежурила в ночь. Был конец января, отель стоял почти пустой. Часа два я не трогала Фрэнсиса, но потом пошла в бар, потому как волновалась и хотела узнать, все ли в порядке.

Оказалось, что нет. Он изрядно напился и спьяну выболтал, что ему стало известно о романе его жены. Я поначалу не поверила. Она ведь не кто-нибудь, а Мелисса Джеймс! Настоящая звезда! Потом я предположила, что он мог ошибиться. Однако Фрэнсис сказал, что нашел черновик ее письма любовнику. Но кому оно было адресовано, он не знал. Имени там не было, а признаваться в находке жене он не стал. Но сказал, что это убивает его. Он боготворил Мелиссу. В самом деле. Говорил, что просто жить без нее не может. Бедняга был так удручен, что даже страшно стало.

Время было позднее, мы оставались только вдвоем, и я старалась держаться с ним ласково: ну, знаете ли, хотела утешить человека. Сказала, что ему не стоит ехать домой, в таком-то состоянии, и предложила проводить в один из свободных номеров наверху. У нас тогда их целая дюжина была на выбор. Пендлтон счел это хорошей идеей, я предложила проводить его. И это была моя ошибка. Одно тянет за собой другое, как любит повторять моя мать, и в результате случилось то, что случилось.

Нэнси умолкла.

— Фрэнсис меня не любил, — продолжила она через некоторое время безразличным тоном. — Просто ему было плохо. Мелисса была любовью всей его жизни и изменила ему, вот он и решил отплатить ей тем же. Быть может, это позволило ему почувствовать себя более сильным. Почувствовать себя мужчиной. Что до меня, то и сама не знаю, о чем думала. Возможно, мне польстило, что некто вроде Фрэнсиса Пендлтона обратил на меня внимание. Хотя скорее я просто вообще в тот момент не думала ни о чем, и уж тем более о последствиях.

Девушка вздохнула.