Сожженные девочки

– А кто предложил именно меня?

– Ну, как вам известно, я разговаривал с епископом Гордоном из уэлдонской епархии.

– Да, это я знаю. Но кто дал ему мое имя?

– Это имеет значение?

– Да. Имеет.

Видимо, что-то в моем тоне кажется ему убедительным. Он несколько минут размышляет, а затем отвечает на мой вопрос.

Следующий звонок – матери Кайли, Линде. Я прошу ее об одолжении. Она с радостью соглашается.

Когда я говорю об этом Фло, та недоверчиво смотрит на меня.

– Ты хочешь сказать, что я проведу пару ночей у Кайли? А как же ты?

– Мне нужно закончить тут кое-какие дела. Скучища.

Она долго на меня смотрит, а затем внезапно бросается ко мне и обнимает с такой силой, что мне трудно дышать.

– Я тебя люблю.

– Я тебя тоже люблю.

– Только не делай глупостей.

– Это ты мне? За кого ты меня принимаешь?

Она отстраняется и смотрит на меня:

– За свою маму.

Я провожаю Фло, машу вслед поезду, а затем сажусь в машину и направляюсь обратно в Чепел-Крофт. Я проезжаю через всю деревню и останавливаюсь у того же обветшалого викторианского дома, в котором побывала чуть больше двух недель назад. С тех пор столько всего произошло. И я много всего передумала.

Я подхожу к двери, но она отворяется прежде, чем я успеваю постучать.

– Преподобная Брукс.

– Аарон.

– Я вас ждал.

Он открывает дверь шире, и я вхожу.

– Как дела у вас и вашей дочери?

– Спасибо, лучше. Я до сих пор не поблагодарила вас за звонок в службу 999.

Когда Фло выскочила в ночь, ей удалось остановить машину. Это оказался Аарон. Как выяснилось, он проезжал мимо каждый вечер, проверяя, в порядке ли часовня. Странное, маниакальное поведение в этом случае оказалось поистине милостию Божией.

– Не стоит благодарности. А как вы чувствуете себя, преподобная? Наверное, непросто примирить вашу веру с тем, что вы совершили?

– Иногда выбирать не приходится, – сухо отвечаю я.

– Я молился за вас.

– Спасибо. – Я натянуто улыбаюсь. – А теперь, как я уже сказала по телефону, мне хотелось бы поговорить с вашим отцом.

– А я сказал вам – вы его видели. Он не может говорить.

– Но он может слушать.

Я умоляюще смотрю на него. Наконец он кивает.

– Пять минут.

Марш в сознании, но это ненадолго. Дыхание дается ему с трудом. Казенный запах стал еще сильнее. И появилось что-то еще. Это не очень заметно. Но любой, кто был рядом с больным человеком ближе к концу, узнает этот запах. Это запах смерти.

Я сажусь на стул рядом с кроватью и думаю о том, как бывают жестоки жизнь и болезнь. Стал бы хоть кто-то из нас бороться за жизнь, зная, что его ожидает вот это? Затем я напоминаю себе, что, по крайней мере, у Марша был выбор. По крайней мере, у него не отняли жизнь в самом ее начале.

– Здравствуйте, преподобный Марш.

Он смотрит на меня и моргает.

– Вы ведь меня помните?

Едва заметное движение головы. Кивок? Или непроизвольное сокращение мышц? Трудно сказать наверняка.

– Хорошо. Тогда я буду краткой. Мы обнаружили расположенный под часовней склеп. И тело Бенджамина Грейди.

Его дыхание на мгновение прерывается. Я наклоняюсь ближе.

– Я знаю, что вы причастны к тому, что оно там оказалось. Я думаю, вы сделали это, чтобы защитить себя и свою семью от скандала. Мне бы хотелось думать, что вы сделали это также для того, чтобы защитить кого-то еще. Совсем юную и испуганную девушку. Это так?

Еще одно движение головой.

– Но вот в чем дело. Мы оба знаем, что Грейди убили не в церкви. Его тело доставили туда из другого места. И я вспомнила, что сказала мне Джоан Хартман: вы не водите машину. Значит, в ту ночь вам кто-то помог.

Его глаза беспомощно смотрят на меня.

– Я практически уверена, что знаю, кто это был, поэтому просто назову вам имя, а вы дадите мне знать, права ли я. – Я улыбаюсь. – Пора исповедаться.

Глава 65

– Джек, как я рад тебя видеть. Бог мой, что тебе довелось пережить.

Я позволяю Раштону заключить меня в теплые, слегка влажные объятия.

Он выпускает меня и делает шаг назад.

– Должен признаться, я не ожидал, что после всего, что тут произошло, ты еще сюда вернешься.

– Я тоже. Но возникла необходимость кое с чем разобраться.

Мы входим в дом.

– Клара здесь? – спрашиваю я.

– Нет, она ушла. – Он закатывает глаза. – Бегать, ходить. Неудивительно, что она такая худая. Разумеется, я тоже делаю все, от себя зависящее, чтобы сохранять хорошую форму.

Он фыркает и хлопает себя по животу.

Я улыбаюсь, но мне грустно.

– Так чему я обязан таким удовольствием? – интересуется он.

– Я подумала, что, возможно, ты согласишься поговорить со мной о Бенджамине Грейди.

Он долго молчит, глядя на меня. Затем говорит:

– Сегодня чудесный день. Почему бы нам не пройти в сад?

Мы сидим за маленьким кованым столиком в тени плакучей ивы.

Вокруг нас – буйство красок полевых цветов. Между ними лениво жужжат пчелы. В листве деревьев щебечут птицы.

– Здесь очень красиво.

– Да, мы с Кларой здесь очень счастливы. Я всегда говорил, что соглашусь покинуть это место только в гробу, и то не факт. Мне всегда хотелось быть похороненным под этим деревом.

– Милое местечко.